Рубаха в петухах

РУБАХА В ПЕТУХАХ
КАК Я С ЕВТУШЕНКО ГУЛЯЛ ПО БРОДВЕЮ

Рубаху подарили мне на днях
Сплошь пальмы с парусами по рубахе!
Иду на выпуск в ней и слышу – Вах!..
Как Евтушенко ты в этой рубахе!
Шикарная рубаха, в петухах!..
И кто-то подтвердил: «Одет по моде!»
И захотелось мне её в стихах
Прославить с Евтушенко, в неком роде.

В своей рубахе, как махнуть флажком,
Сигнальным с корабля, идущем к скалам.
SOS! – Евтушенко – SOS!.. но далеко…
Прорабу душ рубахи моей мало.
Поводыри народа ныне где?
Разъехались по злачным странам мира!
Теперь  в рубахе ихней, по модЕ –
Я сочинять горазд с огнём и пылом!

Пускай мне в США навряд ли полететь, -
Чтоб в ранчо к Евтушенко зайти в гости.
Но повернуть в Америку сюжет
В своём воображенье, очень просто.
И вот я будто бы на авеню –
Так улицы зовутся в их газетах.
Иду и вижу мэтра на краю
Далёкого от нас иного Света.

Евгений Евтушенко – наш поэт!
На станции Зима его все помнят.
Теперь он далеко, - Широк бел свет!
Гуляй везде! – Но помни свои корни!
В рубахе ли нарядной, как эстет,
И в шляпе ли ковбойской на макушке…
«Поэт в России больше, чем поэт!»
Не вы ли – современный для нас Пушкин?!

Вы сибиряк со стации Зима.
А я из Красноярска, недалече…
И не сошёл пока ещё с ума.
Поэзией больных ничем не лечат.
У нас за моду – вызнать дураков.
Как заклеймить стиляг в рубахах пёстрых!
Ну, а поэтов, узников стихов, -
Отнести к свихнутым совсем просто.

Ещё мне рано в тот казённый дом,
Где лечат всем непризнанным величье.
Мне бы найти стихов аэродром
И самолёт, что возит в заграничье
Поэтов из провинции туда,
Где Евтушенко славный отдыхает,
Ну, здрасти, что ли?! Я пришёл сюда
Пешком по строчкам, что границ не знают.

Я из Сибири нашей стихоплёт,
И фантазёр не менее, - так скажем.
Вы на Гавайях разожгли костёр…
И в Голливуде вы актёр со стажем?
А может вы в Нью-Йорке, где Бродвей...
И рядом я, - стихи свои читаю…
А помните; Байкал и Енисей?
Хотите, приезжайте прямо к чаю!

Лютуют здесь всё те же комары,
И дым костра до слёз съедает очи…
Стучат всё тише в дебрях топоры…
А бензопилы, те вовсю рокочут.
Нет, вам давно привычно жить в раю,
И лекции читать чужим студентам.
Я по Бродвею рядышком парю,
Сгорая от волнения при этом!

Как вам стихи, о кедрах и стогах,
И о сибирской вымершей деревне?..
Молчите вы  «рубаха в петухах»,
Из трубочки коктейль сося в таверне.
Провинция достала вас и здесь –
В профессорском, давно заморском чине:
«Зима?.. – да, помню, было… ещё есть?..
Давно не ел картошечку в мундире».

Так вы сказали мне, в моём мозгу,
Совсем; увы, и ах, не эмигрантском.
Пусть глухари токуют на току, -
Что вам до них в миру американском?!
И вы, чтобы отделаться зараз, –
С себя рубаху сняли – мне на память.
В фантазии своей я весь за вас,
Поэт и в США не зря стихи читает!.

В рубахе вы на выпуск, как и я…
Ну, надо же, придумалось такое!
А почему бы нет? -  строкой крутя –
В Сибири я Америку открою!
Рубаха в пальмах, яхтах – просто, ах!
В такой рубахе можно слыть поэтом!
И петь в рубахе той, что в петухах,
Как вы поёте!.. Только тише где-то.

И вот я дома, с «клавой» на столе.
Портрет поэта рядом на стене.
На кнопочке спокойненько висит…
Со мною Евтушенко говорит!

18.06.10г.