Как я её нашёл и к чему пришёл. Посв. Единственной

Мы с тобой поговорили, посмеялись.
По делам своим, обычным,  разошлись.
Но на завтра у метро вновь повстречались
Улыбнулись и чуть позже обнялись.

Жил,  до селе я,  в спокойствии, но скучно.
Дни бежали как трамваи за стеной.
Я, конечно же, смеялся, но беззвучно,
Потому что жизнь казалась не смешной.
Одиночество не скрашивало будни.
Мои будни для меня не маяки.
А сосед мой нежно трогал струны лютни,
Зажигая в душах женщин огоньки.
Мне бы арфу. На худой конец, цымбалы.
Я бы струны всей ладонью придержал.
А потом ударил плетью и мой,  Шалый
Рысаком по чутким струнам побежал.
И услышала напев тот благозвучный
Женщина, идущая домой.
И вернулась к моим окнам, хоть навьючена,
Была тяжкою, с покупками,  сумой.
Не ходи, прошу тебя, по магазинам.
Твои дети уже взрослые,  поди.
Я повешу свою арфу на осину.
Всё получится. Всё будет впереди.
Будет музыка распевная по средам.
Будем мы ходить в театр по четвергам.
В забегаловках по пятницам обедать.
Накрывать столы в субботу едокам.
Ты, единственная,  в мире оконечном.
Без тебя мне вдвое больше будет лет.
Улыбнулась ты. Набросила уздечку.
Ну – ка,  Шалый, покажи мне, белый свет.
И помчал я по долинам и по взгорьям.
Под копытом - океаны и моря.
Мы в закаты низвергались, но и зори
Поднимали вместе с нами якоря.
Увезу тебя в таёжное зимовье.
На Студёную красавицу реку
Лунный пух себе  положим в изголовье
Годы жизни перемелем на муку.
Станет нам опять не более, чем тридцать.
Страсть любви опять нас с силой захлестнёт.
Вновь  в конвульсиях любви мы будем биться
До тех пор пока в нас чувство не уснёт.
Запряжём тогда мы Шалого,  в телегу.
Пусть везёт нас по раздолам в круговерть.
Выбирай, звезду: хоть  Альфу, хоть Омегу.
Без тебя,  и тут и там, едино – смерть.

Посмеёмся. Улыбнёмся и под ручку
По дороге жизни в белый свет пойдём.
Обними меня, мы на свою получку
Ещё год любви с тобой приобретём.