После спектакля

  Когда ползут домой бухие Дяди Вани,
  Не отморозив ног, что значит – быть весне, 
  Небесный резидент, наш человек в нирване,
  Подмигивает мне из лунного пенсне.
 
  Вольно тебе блестеть отмычкою от рая! 
  Коль скоро вопреки душевной простоте             
  Костлявой фору дал, до срока выбирая,         
  Чахоточный никнейм "Антоша Чехонте". 
 
  Украшена давно кровавыми плевками
  Дорога каторжан Европа – Сахалин,               
  И поздно пить боржом, и на могильный камень,
  Нет смысла возлагать уже пенициллин.
 
  И догорает мир, как уголь, в каждой клетке,               
  Но влажною рукой нащупывая  нить,
  Ты снова смотришь в зал, а там – марионетки.
  Давай сыграем так, чтоб их освободить? 
 
  Влекут прекрасных дам по улицам питбули.
  На водку и траву Платонов изошел.                И точно по часам свинцовою пилюлей,
  Закусит Константин Гаврилыч валидол.

  Мы щепками летим сквозь сад в вишневом скрипе, –
  Его который век мочалят сгоряча.
  В России птичий грипп, но чаще все же триппер,
  И сдюжить бы земле без земского врача …