Над тоскливым раскаяньем бездны

Над тоскливым раскаяньем бездны, слышишь, летят журавли?
Упираясь дыханием лета в ночной эпизод,
Забывая о всходах печали, на крыльях неся талость вод
Из дождей переливов и нежных мотивов души, что милей
Всех огней и молитвенных речитативов
Окружающих лент-миражей...
Без огранки лучей в лунном свете, в запястьях ванильного сна
Мне теплее с тобою одним. Снова день ото дня
Бег минут, что зовут в широту окольцованных свит...
Этот миг мне сердечную рану воздвиг... В этот миг
Твой кораблик ко мне поспешил, в пленность рук, в такт манящих ланит...
Видишь, снова в полете кочующих моросей-бед
Журавли с крыльев тихо в рассвет отпускают тяжелый конверт?..
И в лучах растекаясь, слышишь, они нам колышут мольберт,
Где таится мелодий рояля и отзвуков раненых струн ожерелье... Планет
Марш-парад пряным эхо взрывает чувствительность тел...
Ты отрезал тех локонов белых спираль. Нежно грел
Малахитовых грез  грациозную память-версту.
Я к тебе в эту ночь никогда... не вернусь... никогда... не приду...
Маяком будет лунная даль, расставаний чертовский прибой.
Звезд немеющий свод, словно горечь. Ты тих. Ты НЕмой...
Слышишь, стая твоих журавлей подустала лететь...
Одиночеством рук будем в небо опять, вспоминая, смотреть...