Клеопатра

                Ангелине Э.         

Ты не Ангел, не Демон, не женщина,
даже не Сатана,
только глядя с обманчивой нежностью,
кого хочешь сведёт с ума.

Ты - само воплощенье мечты... 
под стекло б и в раму...
но от древней твоей красоты
веет жаром пьяным.

Из каких Кара-Кумов, каких Сахар,
каких краёв заморских
ты притащила этот жар
в своих змеиных космах?

Ты, как знойная южная ночь,
заплутавшая в джунглях река,
от стопы до корней волос –
Америка.

Боже, как же я ненавижу
вас надменных бездушных цариц,
а закрою глаза и вижу:
белый лоб и бархат ресниц,

и зовущий чувствительный рот...
я пленён, я сражён, я посмел...
Что ж раба Владимира ждёт:
нож, топор или яд твоих стрел?

Улыбнулась губами ты,
глядя в клавиши, выгнула бровь,
и запела вдруг про цветы
и какую-то там любовь.

Хризантемы давно не цветут,
и истоптан давно палисад.
А любовь... не любовь а зуд
увлекает и тянет в Ад.
......................

И опять уже полон бокал,
и кривится гримасою рот:
«Жизнь – цветы, смерть - дерьмо,
                смерть – кал.
Жалок, кто ничего не берёт.

Не люблю панихиды справлять.
У тебя что глаза на затылке?
Я ни ангел, ни демон..."
а взгляд
говорил её
                «...хватит бутылки».