Образу моей матери посвящается

Стучалась жизнь земная  в перепонки.
Да так, что песня застывала на устах.
Но объявились крылья у девчонки
В предплечьях рук на собственных местах.
И прикрываясь белым оперением,
Как подвенечным платьем из парчи,
Она всплыла  магическим  видением,
В колеблющемся пламени свечи.

Служила ночь  метаморфозе  фоном.
За горизонтом гром гремел в набат.
Но, вопреки, священным всем канонам,
Я не смотрел в икон молебный ряд.
И не крестился в страхе перед Богом,
Чего бояться, если Бог со мной?
Не избежать случайностей. Их много…
И Бог,  раздвоившись,  бывает Сатаной.

На крыльях из парчового шифона
Плыл в небесах знакомый силуэт.
Слегка свеча  искрила под плафоном
Отбрасывая в тень ночную свет.
Мне думалось, а может быть мечталось...
Не может муж как женщина летать...
Но всё что мне от матери досталось,
Меня сумело страстью напитать.

И понял я. И тайна мне открылась.
Девчонка с крыльями в излучинах локтей
Не страсть моя, а просто Божья милость.
И лоно Бога для своих детей.
Так молода. Изыскано красива.
В её лице знакомые черты.
Я чувствую себя почти счастливым
Лишь от того, что в этом небе Ты.

Остановись. Материализуйся!
Прекрасен миг, но быстр и преломлён.
Самою жизнью в беспределах буйства,
Когда фантазиями Разум наделён.
«Остановись мгновение» Ты прекрасно!»
Я дань отдам восторженным словам.
Но зная, что без крыл летать  опасно.
Всё же лечу  с Крещения к Покровам.

Но не догнать и не переместиться.
Теперь один с собой наедине.
Хватило б только сил перекреститься
И умереть, желательно, во сне.