Вечная история

      

                Кто Вы такая, откуда Вы?
                Эх, я чудной человек!
                Просто Вы дверь перепутали,
                улицу, город и век!

                Б.Ш. Окуджава

                Пока я дрожу от холода на Арбате, музыка,
                доносящаяся из тумана, пробуждает во мне
                желание полюбить девушку, которой нет...

                Ф. Бегбедер, «Идеаль»


              Как-то раз – теремам не хватало свечей, а опричникам – водки,
              И скучала Луна, и игорные фишки пошли на сукно,–
              Я компьютер включил – чтобы нежно и робко смотреть Ваши фотки.
              Мне нарколог сказал, что зависимость эта не лечится, но

Есть уездный шаман. Тот, в глаза заглянув, отказал пошаманить.
Мне набрать бы команду «формат», указав там мозги или диск…
Да вот доступа нет. И напротив – с экрана качаются в память
Сантиветры волос, мегапиксели губ, киловольты ресниц.

Гипервыдох – любовь. Нановдох – никотин ненадёжной надежды.
Встрепенулась Луна: не порнушку ли cмотрит ученый дурак?
Битый час ведь глядит на подружку. Там, знамо, модель без одежды!
Ваша Лунная светлость! Извольте проверить, что это не так!

Что портреты – не «ню», я их трезвый смотрю, не грешу рукоблудством.
А снимал – как в бреду. Тыкал в оптику пальцем, косилась резьба.
«Метод тыка» и соцреализм очень чужды гламурным искусствам.
А раздеть в этой жизни мне эту девчонку никак не судьба.

Не грустить! Пригласить потусить полнолунно-бездомную даму!
Эй, возвышенно-чистая, нехрен высматривать грех в кабаках!
Любопытно-безносую суть сниспусти сквозь оконную раму.
Слазь посплетничать, слышь? Чай, самой надоело витать в облаках!

Откровенность, как спам, отвлечет от слайд-шоу любви горемычной.
И от страсти – к грехам, от бабьев – к мужикам. Вот еще интерес:
Горбачев тебе родственник? Или ему имиджмейкер столичный
Подчеркнул высоту и масштаб, срисовав у Луны интерфейс?

                «Подколол – говоришь.–
                Все сидишь и глядишь
                в монитор – мониторишь
                Толи боль, толи радость,
                Толи блажь, толи слабость.
                Незавидная роль –
                Ворошить бабье лето,
                Ворожить до рассвета
                Плешью клавиш. Всего лишь
                Отвлекись от влеченья,
                Берегись истощенья,
                Курс леченья –
                под наркоконтроль!»

              Как-то раз – вьюга свила сугроб на безлунной боярской веранде,
              И бездарно упала последняя фишка на финиш сукна. –
              Я бездумно Ваш локон пытался пригладить рукой на экране
              И бездымно горели дрова, и меня поучала Луна.

Не затмись. Я заткнусь. Наварю макарон, будешь с килькой в томате?
Помидорок соленых зелёных разыщем на сложный гарнир.
За окном – ни души, ни Луны. Мы с Луною тусим в киберхате.
Ты спешишь? Что брюзжишь ты, брезгливая? Всё? Убежишь? Как же пир?

Княжий флюгер пощёчин дает атмосфере, скрипит обозлённо.
Книжник-писарь глаза потирает: ни правды, ни сна, ни звезды.
Повиси ж в небесах за окном, посвети полуночным влюблённым.
Я же брюхо набью, покурю, и колодезной выпью воды.

Разберёт от берёзовых дров, гиперссылок и килокалорий,
Растекутся мечты по избе, словно сопли зимой на ветру.
Вы не вспомните дядку-фотографа с птичкой на пушкинском фоне?
Это я с бодуна отхалтуривал покерный долг поутру.

Ваши лики полплёнки тогда засвятили, на камеру щурясь.
И ещё словно сорок икон я обрёл, расконтачив ВКонтакт.
Я молюсь Вашим пикселам, я их шепчу наизусть, я ищу Вас
По эпохам и странам, дворцам и лачугам. Найду ли? Не факт…

              Как-то раз – фонари на Арбате тушили, я шлялся без денег,
              А обжоры из «Праги» нетрезво шагнули на ветер и снег –
              От Луны прикурив, мне поведал Поэт, что я не шизофреник.
              Это Вы просто дверь перепутали, улицу, город и век.