Чёрное

А ведь давно ни чего не пишется,
И уж подавно ничуть не плачется
Хотя, наверное, всё это лишнее…
Для тех, кто в списках живых не значится.
Нет, я не умер – мне просто кажется…
Хотя в душе и смердит покойником…
Не совладать мне уже с силой тяжести
И не вспорхнуть с твоего подоконника.
И нету смысла винить обыденность
И вряд ли стоит молить о помощи –
Идя за быдлом, я сам обыдлился,
А после вовсе стал сроднен овощу.
И бытовые твои иллюзии
Вонзились битым стеклом в линолеум…
Волокардин – не вино из Грузии
Паркет в столовой совсем не подиум…
Где взять стремления для возможностей?
Вопрос и повод для возлияния
И лень оправданна осторожностью.
Любовь и жалость, как подаяние.
Всё, как у тех, за соседним столиком:
Глаза, налитые безразличием
И страх признать в себе алкоголика,
Пропив оставшиеся наличные…
И это всё, далеко, не исповедь
И не раскаянье в прегрешениях…
Ведь душу просто за дверь не выставить,
Признав в ней полное опустошение…