Полушубок

        Полушубок

Бои уже неслись со всех сторон
Подобно огнедышащей лавине,
И деревушки с дырами окон
Стояли все  пусты наполовину.

Их жители упрятались в лесах,
В холодных с дымной горечью землянках,
По замеси глубокой на плечах
Носили они хвороста вязанки.

В округе пировала, как могла,
Шальная смерть с колючею метелью,
Баюкала солдатские тела,
Хмелея от зловещего веселья.

Орудия, утратившие пыл,
Устали и ушли на передышку.
В сугробах, утопая, семенил
В пальтишке поизношенном  парнишка.

Оглядываясь, боязно дрожал.
Таили те леса кого угодно:
Врага, что чудом смерти избежал,
Иль партизан, сражавшихся сегодня.

Озябшие синели кулаки
В проштопанных отцовских  рукавицах,
Дрожали на ветру, как  мотыльки,
Морозом обеленные ресницы.

А тельце, как иссохший лепесток,
До боли сиверок кусал косматый.
Заметил изможденный паренек
Порошей заметенного солдата.

Он, вздрогнув, поспешил ускорить шаг.
Но вдруг остановился, оглянулся.
- А если он лишь ранен, ведь не враг…
По виду свой…, -  и мальчик все ж вернулся.

Увидев мертвый взор, затрепетал
Перепугался мальчик не на шутку,
И тут же непременно б убежал,
Но взгляд буровил толщу полушубка.

 И стужа доконала наконец…
Толкаемый внезапною идеей,
К солдату потянулся сорванец,
Расстегивая пуговку на шее.

От страха обезумевший почти,
Шептал  малец подавленно и глупо:
- Прости ты, дядя родненький,… прости!
И с ношею шарахнулся от трупа.

Укрывшись с головою в воротник,
И, сунув руки в толстые голянки,
Он, словно неуклюжий снеговик,
Поплелся к промороженной землянке.

А вдалеке опять проснулся бой,
И грохотали суетно зенитки,
Чуть вздрагивал во сне детишек рой,
Под  полушубком у бойца добытым.

И  вьюга  партизана стылый труп
Запрятала в пушистую обитель.
Косился на ворованный тулуп
И потихоньку плакал похититель.

Он думал, что не много сделал зла…
И повинился даже перед мамой,
Но отчего ж из темного угла
Солдат глядел стеклянными глазами.

              Март 2010 г.