Тесно тесно тесно

Что же делать, что нам дальше делать, братцы, - тесно, тесно, тесно
нам на этой маленькой земле. Хотим мы места, больше места:
для наших стоптанных туфлей, для наших маленьких идей,
пускай они, как дважды два, совсем просты и никому не интересны.

Мы не то чтоб недовольны, нет, напротив, нет напротив, нет напротив
нам во всём приятен наш маршрут. Как кинолента жизнь, как кинолента.
Нам крутят фильм и с каждым днём богаче звук и краски в нём,
хотя мы видели уже не так уж мало спецэффектов.

Но хотелось бы узнать на самом деле кто в ответе, кто в ответе за
киномеханику и кто все траектории разметил.
Зачем мы в шесть утра встаём, едим бекон и кофе пьём
и мчим за временем в погоне на трамвае, компостируя билетик.

Видим только то, что видят все и ничего другого, ничего другого,
ничего другого попросту здесь нет. Нет объяснения простого
тому что бунт у нас в крови. Быть может, дело всё в любви...
хотя как странно в нашем будничном контексте прозвучало это слово.

А трамвай бежит пор рельсам, прямо, вдаль куда-то,
прямо вдаль, но как-то грустно на душе от ощущения утраты.
Мы в тусклом зеркале времён своих знамён не узнаём,
когда глядим в него случайно в промежутках от зарплаты до зарплаты.

В чём же дело? Может, бросить всё, работу бросить, всё забросить
и уехать на Таймыр. Там красота и много снега.
С природой всё напополам, но жаль не выживем мы там –
и впрямь не прыгать же пингвином в Ледовитый океан с разбега?

Что же делать, что нам делать, братцы, - тесно, тесно, тесно
нам на этой маленькой земле. Пока другая неизвестна.
Но будь у нас хоть пять планет, кругом простор и рельсов нет,
нас это вряд ли бы спасло,  а почему –  не знаю сам, признаюсь честно.