Моя религия

Живу, как многие: ко лбу не прижимаю,
закрыв глаза, перстов сухие заусенцы,
я о кресте своём нательном вспоминаю,
когда он путается в банном полотенце.

Ах, сколько чудных мне сулила в вере див жизнь,
но божьей искрой сердце мне не опалило.
Я в этом смысле умер, так и не родившись,
в роддоме той страны тогда так модно было.

И в Малых Луковицах, и в Великих Луках
искажена была действительности призма –
в те времена рожали в горделивых муках
больших строителей святого коммунизма.

В тот час, когда убогий христианский сейнер
дыряво тралил души отпрысков Адама,
сочась мочой, мы баттерфляили в бассейне,
не замечая в глубине обломков Храма…

Тех лет закат пылал всё огненно да ало
и потому меня, росток политрассады,
крестили в детстве без церковных ритуалов:
простая пьянка в три семьи – и все обряды!

И лишь когда уже была иной погода,
и сына Димку посвящали в христиане,
я схлопотал на шею крестик от синода
и то по случаю, ухмылочки на грани.

Сняты сегодня с православия запреты,
но в нашем доме не святейшие персоны –
висят на гвоздиках семьи фотопортреты,
ничуть по святости не меньше, чем иконы.

Жена и дети. Что на свете есть дороже?
И я молюсь на них неистово и страстно.
Извечный страх за них с мурашками по коже
и вера в то, что эта  вера не напрасна.

Моя ль вина, что в мире, где кромсают атом,
не пригубил я из духовности колодца?
Не стал я верующим, как и космонавтом…
Возможно, кто-то свыше с этим разберётся.

                05.2010