День седьмой

Понедельник. Вторая неделя июня.
Чайных роз во дворе розовеют крема.
От пирожных - дурно. Мой статус - бабуня.
На столе в переплёте скучает Ремарк.

Ты сказал, что вожусь, как всегда, с алкашами.
Их коряги цепляют за струны души.
И по тропке болотной иду с корешами,
И бросаю, как мостик, листочки-вирши.

И кукует зозуля на палевой гати,
мне по топкой той ряске туда не дойти.
У природы и в дебрях полно благодати,
Только платье примято и сыро - прости!

День опять понедельник. Вторая неделя.
Лето сыплет песочек сквозь сито в груди.
Я иду, не хмелея, я вся в новом деле,
Овод в воздухе вязком в железку гудит!

Я не знаю, зачем прибиваюсь к причалу
Каждой слишком ранимой и гиблой души,
И опять отторгаюсь, и снова к началу-
Не поймут моих странствий пустых камыши.

Ублажаю закаты, предвижу рассветы,
Только что меня ждёт там - сама не пойму.
Мне ещё остаётся как катышек лето-
на рыбалку скорее - ловить на блесну.

Остывают уже вечера в синих струях,
И продрогший овёс в зеленях - с сединой.
Ты когда-нибудь встретишь, возможно, другую.
Но пока здесь июнь - оставайся со мной.