Сборник. Избранное. Книга I. Стр 21-42

     Женщинам

Какие Вы все разные:
И белые, и красные,
И желтые, и черные,
Худые и объемные.

Ленивые и резвые,
И пьяные, и трезвые,
Согбенные и стройные,
И тихие, и вздорные.

До мерзости прекрасные,
Прекрасно безобразные,
Одетые, раздетые
И песнями опетые.

За Вас к барьеру парами,
Рассчитывались нарами,
В огонь бросались, в омуты.
Порезаны, поколоты.

Понять умом Вас - тронешься,
А сердцем - весь истомишься.
Не угадать, живете чем,
Да и, наверно, незачем.

Вы - счастье и терзание,
Награда, наказание.
И с Вами жизнь - мучение,
Без Вас же - опустение.


И хорошо, что разные,
По-своему прекрасные.
Так жить поинтереснее,
Да и для нас полезнее.



Распутье

Сорок с лишним шел усердно, где-то сам, где масть какая.
Вдруг, как "обухом", распутье, и куда теперь - не знаю.
Может, сон дурной приснился, а наутро все, как прежде?
Ущипнул себя до боли, понял - зря прильнул к надежде.

Предо мною явь живая, камень в рост, за ним дороги.
Пригляделся - дурно стало, и заныли сразу ноги.
Там не три, как в сказке, больше, тропам разным нету счета.
И на камне нет ни слова, хоть спросить бы у кого-то.

Я глаза с опаской в небо, может, Он на что укажет?
Все ж крещеный, да ведь разве непутевому подскажет?
Что ж теперь-то бить поклоны, если раньше не боялся,
Позабыл дорогу к храму и с грехом порядком знался.

Вскинул тощую котомку и, на посох опираясь,
Вдаль побрел, за камень выйдя, то ли плача, то ли каясь.
Бездорожьем, как придется, где-то выведет кривая.
Не прибрали - значит, призван, все ж своя, а не чужая.

Звезд расклад декабрьский вышел, в мир явился, как бродяга.
Не в диковинку котомка, жизнь - сплошная передряга.
Лишь бы ненависть не видеть и со злом не повстречаться.
Да чтоб зависть не кусала, с этой вовсе бы не знаться.

Не беда, что на ухабах до крови разбиты ноги,
Если путник жив надеждой - есть и благо у дороги.
Сень покоя, прочной веры возлегает на идущем.
Не пугает неизвестность, та, что встретится в грядущем.






Зачем?

Он землю грыз. Удила рвал. Покоя никогда не знал!
Зачем? Зачем?
Как струны нервы напрягал, все призывал и пробивал.
Зачем? Зачем?

И с тяжеленным рюкзаком по тундре, сотни верст пешком.
Зачем? Зачем?
Зверье, болота, мерзкий гнус, зато гордился, что не трус.
Зачем? Зачем?

На россыпи чутье имел, он ими жил, за них болел.
Зачем? Зачем?
И где он только не бывал? Медведь ломал, и голодал.
Зачем? Зачем?

И вот итог - дотла сгорел. Его высокий холм пригрел!
Зачем? Зачем?
Высокий крест на том холме и вьюги песни в январе,
Зачем? Зачем?
 

Рейс

Мой друг уходит в рейс за перевал,
По зимнику - нелегкая стезя.
Мороз и перегрузки рвут металл.
Но для него иначе жить нельзя.

В широтах субполярных нет дорог,
В пустыне снежной трасса - адский труд.
Обвалы, наледь, застругов острог,
Предательски скользящий скальный грунт.

От гари, ветра - черный, как мулат.
Двужильных рук не может разогнуть.
За рычагами - бог, как автомат.
Судьба - дорога, а работа - суть!

Крутой характер, но веселый нрав,
Неймется окаянная душа.
И вот, не торопясь, рюкзак собрав,
Пошел к машине твердо, не спеша.

Натужно и надрывно взвыл мотор.
И двинулась железная река.
Уходят караваны в царство гор,
В серебряный туман, под облака.

Мой друг уходит в рейс за перевал
По зимнику - нелегкая стезя.
Мороз и перегрузки рвут металл,
Но для него иначе жить нельзя!







Признание философа

Страшней врага для человека нет, чем Сам.
Уж тут спасенья нету!
От глаз дурных укрыться можно там,
Где не увидят, или мало света.
От недруга отбиться - не беда.
Злобу людскую  можно успокоить.
От дури собственной не деться никуда,
Тут, человек, бессилен спорить!


 
Незнакомка

Ходишь рядом где-то, знаю.
Тоже ищешь безуспешно.
Может, даже и по краю,
Не распутна, не безгрешна.
Воля к вере безгранична,
Так же предана надежде.
К пересудам безразлична,
И давно не та, что прежде.

Средь толпы - невозмутима,
Та же легкость, обаянье.
Ты не раз была любима,
Но любовь несла страданье.
Взгляд волнует и тревожит.
Но, сквозь пышные ресницы,
Прочитать никто не может
Эти горькие страницы.

Ты беду с потерей знала.
Но на радость черной силе
Злой, коварною не стала,
Испытанья не сломили.
Дар господен волей рока
Не сгорел в пылу напасти.
Спят в душе твоей до срока
Неразбуженные страсти.

О тебе я знаю много,
Хоть тебя совсем не знаю.
Может статься, что в дороге
Где-то, как-то повстречаю?
Только б нам не разминуться
В этом мире суматошном.
И суметь не оглянуться
На грехи, что были в прошлом.



   Отрада

Равнина тундры и величье гор,
Зеленый холм у голубых озер.
Лазурны волны Берингова моря
С седою шапкой в полосе прибоя.

Прозрачны воды быстрых горных рек
Стремятся к морю уж который век.
И сопки восстают из дымки синей,
Как будто их покрыл прозрачный иней.

Крик диких птиц тревожит тишину.
Облет птенцов, в чужую сторону.
Им предстоит опасный путь, не легкий,
За океаны, в теплый край далекий.

Не пуган, вольно бродит в тундре зверь.
Пора забот: детеныши теперь.
И у мамаш проблем с лихвой хватает -
И кормят, и охоте обучают.

Рассвет неповторим здесь и закат,
Все так же, как и сотни  лет назад.
И девственность природа сохранила,
Не зря меня земля сия манила.

Я здесь как дома, все знакомо мне,
В родной мне ставшей, северной стране.
Природа - от забот одна отрада.
Пожалуй, больше ничего не надо!





Печальная

Затерялся хутор в облаках метели.
Наугад, по полю сани полетели.
Уносите кони, только поскорее.
Боль стерпеть такую, видно не сумею.

Изменила дева, выбрала другого.
Быстро позабыла друга дорогого.
Возвратился воин, а жена чужая.
Ветер в крыше воет, да изба пустая.

Служба государю честь была по чести.
Шрамы и награды да дурные вести.
И за что же Боже доля вот такая?
И венец терновый ,и стезя кривая.

У опушки леса волк натужно воет.
От обиды горькой сердце тяжко ноет.
В кабаке дорожном сизый дым стеною.
Заливает душу воин со братвою.

Сани у дороги. Вороные встали.
Выстрел одинокий многие слыхали.
Взгляд застывший в небо, кровь с виска струится.
Белый всадник к Богу на расплату мчится.

Джин

Из недр земных я выпускаю джина,
Пусть трудится на добрые дела.
И он ревет, как мощная турбина,
Стальные закусивши удила.

Весь полыхает в истовом припадке,
Пускай немного душу отведет,
Пока я изучу его повадки,
Ну, а затем - пойдет в газопровод.

Да, видно, джин мой будет без работы.
Дельцам, властям теперь не до него.
Кому нужны народные заботы,
Когда полно "навара" своего?

Я джина загоню в его "пенаты",
Задраю, пусть сидит и молча ждет
Пока перегрызутся бюрократы,
И кто-то с головой в "верха" придет.

И накажу, чтоб крепко затаился,
Пока не призову на службу сам.
Мне жалко, слишком много с ним возился,
И дуракам на откуп не отдам.







Экипажам МИ-8

Знакомый гул, ну, вот и дождались.
Мне командир махнул:" Быстрей садись.
Туман кругом, боюсь, не дотяну".
Взлетели шустро, нервы все в струну.

Земли не видно, все кругом как мел.
Кричу ему: "А как ты долетел?"
Он палец вверх: "О'Кэй, не в первый раз".
Плечами я пожал, что скажешь - КЛАСС!

Не знаю, как бы асс из Ля Бурже,
Повел себя в пургу на вираже?
А наш полярник там бы не пропал,
С француженок улыбочки б сорвал!

 

Я многих знаю и не первый год.
Лихие парни, стоящий народ.
И в радости, бывало, и в беде.
На помощь приходили к нам везде.

А сколько жизней ими спасено?
Кто там считал, запутался давно.
Средь ночи, с факелами, сам не раз
Встречал их, был у нас нелегкий час.

Мотаются по небу круглый год,
Хватает у людей для них забот.
И надо ведь успеть везде, всегда:
Погода, непогода - не беда.

Дай Бог здоровья всем Вам, мужики!
Чтоб взлеты и посадки - все легки!
Чтоб не было границы высоты
И никогда не подвели винты!




Корабли идут на север

Корабли идут на север, в белую страну.
Сквозь туманы, льды и ветер, грозную волну.
Этот рейс как испытанье прочности и сил.
Не японский порт уютный и не пляж Антил.

У владыки океанов норов непростой,
А в краю широт полярных, зачастую, злой.
Здесь никто не застрахован, хоть и не война.
Грешных, праведных, не делят слуги Нептуна.

Достается экипажам в северных морях,
Где стихии меж собою вечно не в ладах.
То циклон болтает судно, то антициклон,
Капитан как "на иголках", позабыл про сон.

"Дед" в машинном кроет смачно, будто майский гром:
"Стук недобрый появился где-то в "основном".
Мотористы измотались, до локтей мазут,
Им запомнится надолго северный маршрут.

"Цимус" рейдовой разгрузки морякам знаком.
Баржи в очередь за грузом "пляшут" под бортом.
Строго, восемь через восемь, в "рыжий" спецкостюм.
Кто на берег, кто на стрелы, кто в твиндек и трюм.


 
Вперемешку соль от пота и морской воды.
Ломит спину, сводит руки от такой страды.
День и ночь, без перекуров, несмотря на шторм,
На пределе, "до упора", и без всяких "норм"!

Заболев однажды морем, тяжело уйти,
А рецепт от той "болячки" просто не найти.
Как, чего б не натерпелись, хоть через края,
Отойдя, отматерившись, вновь идут в "моря"!

Корабли идут на Север, в белую страну,
Сквозь туманы, льды и ветер, грозную волну.
Им с рождения предписан крест бродяг морских.
Там они в своей стихии и среди своих.






Благословение отца

Ты входишь, сын мой, в необъятный мир,
Он многоцветен, многолик и сложен.
Судьба дорог не знает напрямик,
Поэтому  сказать тебе я должен:

Жизнь учит очень жестко, без прикрас.
Ты не однажды это испытаешь.
Пока развеешь розовый туман,
Добро и зло воистину познаешь!

Все это впереди, но твердо знай!
Каким судьба не наделила б веком,
На мелочи себя не разменяй,
Чтоб ни было - останься Человеком!

Впредь обходи вниманьем наговоры,
Смотри с улыбкой на любой скандал.
Никто из величайших в мире этом,
Напитка чаши сей не избежал.

Не спорь с тупыми - быстро отупеешь,
Глупцу, что он глупец, не доказать.
Общенье с мудрым здравое посеет,
Поможет много нового узнать.

На поприще, достойном для мужчины,
Не в болтовне, в делах себя прославь.
Решенье примешь- будь неколебимым,
Рискнуть решишь - на карту все поставь!

А если вдруг придется волей судеб
На поле брани взяться за курок.
Не стань слепым орудьем самодура,
Полезно думать иногда, сынок.

Не отрекайся от любви и женщин,
Приподними для них завесу в Рай.
И не жалей для них ни сил, ни время.
Но голову при этом не теряй.

Вино дано всем смертным на потеху.
В кругу друзей не грех - на то досуг.
Но не пытайся в нем найти утеху.
Оно съедает разум, плоть и дух.

Иди, дерзай и будь полезен людям.
Умом, трудом земле своей воздай.
Отечеству служить - достойно мужа!
И помни предков, нас не забывай.

Ну вот, пожалуй, все, о чем хотелось
Сказать пред тем, как выпорхнешь с гнезда.
Пуст бог хранит тебя в пути нелегком
И обойдут напасти и беда.





Глаза

Я видел в жизни разные глаза:
Влюбленных женщин, с томной поволокой,
Пустые, безразличные всегда,
И наглые, с надменностью жестокой.

Суровые, с горячей прямотой,
Готовые сражаться до победы,
Печальные, усталые глаза,
Познавшие утраты, боль и беды.

Налитый кровью, зверский видел взгляд,
Тупого, беспощадного убийцы.
Шакальих, мерзких, прыгающих глаз,
Не раз встречал безликие зеницы.

Глаза кормящих грудью матерей
Особенной струятся теплотою,
А у веселых, с юмором людей,
Всегда смеются искоркой шальною.



У алчных глаз есть нездоровый блеск,
Он явно выдает дурную склонность.
У мудрых - взгляд особой глубины,
А гениям присуща отрешенность.

Я видел в жизни разные глаза.
И мне они о многом рассказали.
Зеркальным отражением души.
Не зря их мудрецы давно назвали.







Отцу

Пришлась Ему нелегкая стезя.
Дорога жизни в терниях  да ямах.
Он вынес то, что вынести нельзя:
Болезни, голод, боли в страшных ранах.

Не прятался за спины в дни войны,
В разведке был, грудь пулям подставляя.
Бывал виновен часто без вины,
Не зная, что уже достоин Рая.

Прожил, как смог, звезд с неба не хватал,
По чести, как и водится мужчине.
Свой крест Он молча нес на пьедестал,
Не думая о славе и о чине.

Презрев законы, жизнь всуе познав,
Ушел от дел пустых, ненужных споров.
Ушел, сполна долги свои отдав,
Без медных труб и колокольных звонов.

Над тихою могилою Его
Играют клены пышною листвою.
Соловушка поет ни для кого,
И я стою с поникшей головою...


 
     Нерушимый закон

В этот мир мы пришли
С одинаковым сводом амбиций.
Нагишом, без зубов
Все равно, хоть бедняк, хоть король.
Всех болезни секли.
Корью нищий  болел и патриций.
Был различным лишь кров,
Но везде одинакова соль.

Точно так же уйдем,
С сединой и морщинистой кожей.
Одинаков склероз
У князей и убогих калек.
Ничего не возьмем –
Не пропустят в чистилище с ношей.
Превращаемся в тлен,
Протоптав свой отмеренный век.

Может, вывод жесток,
Но такие у жизни законы.
Есть начало всему,
И однажды приходит конец.
Был ли в действиях прок,
А в достигнутых целях резоны,
Подчинялся уму
Или нес свой духовный венец.
 
Пробегут времена,
И разрушатся древние скалы.
Сгинет много племен,
И другие придут им взамен.
Но планида одна,
Ей подвластны цари и вассалы.
Нерушимый закон –
Не предвидится в нем перемен…




Звезды

В небе черном звезды - как алмазы.
Бесконечность - вечная загадка.
Как бы ни заумны были фразы,
Объясненья выглядят не гладко.
Мы давно понять ее стремимся,
Ввысь полет фантазий устремляя.
И гипотез смелых не боимся,
Суть, конечно ж, вряд ли понимая.



Звездочеты связаны обетом,
Лишних слов не скажут и на плахе.
Ореол загадок над Тибетом,
Но хранят молчание монахи.
Не понять мирянам посвященных
И для их же блага, и не надо.
Знания тех кладезей бездонных
Нам даны совсем не для бравады.

К истинам приходят единицы,
А открыв секреты мирозданья,
Жгут трудов бесценные страницы,
Унося с собой плоды познанья.
И на склоне лет, в уединеньи,
Подойдя к последнему итогу,
Очищают души от сомнений,
Мысли направляя только к Богу.

Звездным небом можно восторгаться,
С любопытством можно ввысь стремиться.
Можно изученьем заниматься,
Поклоняться, верить и молиться.
Но сложна дорога к пониманью,
Истина бывает необычна.
Тяжело пустить ее в сознанье,
Неизвестность более привычна...






Светлана

Я не в себе, я как во сне,
Как мальчик, радуюсь весне.
И слышится повсюду мне - Светлана!
Как хмель от доброго вина,
Как вихрь, как сильная волна,
Внезапно в жизнь мою вошла - Светлана!

Светлее стало небо вдруг,
И ярче светит солнца круг,
Я вновь увидел мир вокруг - Светлана!
Как ветер ласковый в ветвях,
И привкус мяты на губах,
Дурман черемухи в садах - Светлана!

 


Мне снег посеребрил виски,
Но как знаком порыв тоски,
Как далеки мы и близки - Светлана!
От изумрудных глаз тепло,
Вернуло, что давно ушло,
И возвращается добро - Светлана!

Мир краски приобрел опять,
Мне трудно это осознать,
Но я еще могу летать, Светлана!
Нет у судьбы дорог без бед,
Но на любую есть ответ,
Пока мне травы шепчут в след - Светлана!








Ум и топор

Уйти от мира алчности и лжи
В укромную, забытую обитель
И слушать, как чирикают стрижи?
К тому ли призывал всегда Учитель?

А может, попытаться оживить
Хоть как-то это смрадное болото?
И самому, воистину, пожить,
И вытащить из мерзости кого-то?

Мы бросили прекрасный райский дом
На откуп "держимордам" и дебилам.
Неужто так ослабли все умом,
Что с мразью нам бороться не по силам?

Ответ нам все известен с давних пор.
И обстоит несложно это дело.
С умом вполне справляется топор,
В секунду отделив его от тела…


 


  Безвременно ушедшим

 Друзья уходят и не возвратятся.
 До боли мал, порой, отпущен срок.
 И не дано живущим догадаться,
 Кого, когда и как настигнет рок.

 Болячки многих тяжкие забрали.
 Спеклись от дум тяжелых в кабаках.
 И пуль своих не слыша, где-то пали
 В чужих, далеких, сумрачных песках.

Не выбрались из горного завала,
Не уберегся кто-то от ножа.
Шальная смерть иных не миновала,
А кто и сам собрался не спеша.

Я пью вино, горька мне эта чаша.
Один, без Вас, за траурным столом.
До срока оборвалась дружба наша.
Но все, что было, помнится добром...






Совесть

Она приходит темными ночами,
Лишает сна, уносит наш покой.
То леденящим страхом пробирает,
То болью отзовется головной.

И для нее замков не существует,
Как нет закрытых окон и дверей.
Любые ограждения минует,
Придет к любому с истиной своей.

Ни уговор, ни подкуп не помогут,
Ведь жалость незнакома для нее.
До пены споры хриплые не тронут,
Она упрямо, знай, твердит свое.

Все самое сокрытое известно,
Пред нею ничего не утаишь.
И силы в целом бренном мире нету,
Молчать ее хоть как-то принудить.



Пожалуй, нет… Одна, но существует.
Для каждого в отдельности своя.
Когда дела земные завершатся,
Она уйдет с отжившим срок свой "Я".

Кому-то, может, сразу непонятно,
Так кто же эта странная "Она"?
Да Совесть! Очень просто все и внятно.
А совесть - это истина сама!







Кладбище

Вечер день незаметно сменил.
Одиноко брожу средь могил.
Здесь отец, все родные, друзья,
И уйти просто так мне нельзя.

Над крестами густая листва.
Мысли сами находят слова.
Объясню все открыто Отцу,
Здесь душою кривить не к лицу.

Это место, как в церкви алтарь.
И покаяться можно, как встарь.
Расскажу, в чем был грешен и прав,
Камень с сердца как будто убрав.

Поделюсь и с друзьями потом,
Вспомним вместе о прошлом, былом.
С ними просто теперь говорить.
Кто ушел, тот умеет хранить.

Допоздна я у них задержусь.
Попрощавшись, опять возвращусь
В мир порочный, суетный живых.
Все ж один я, пока что, из них.


 
О ней

Горит костер, ты дремлешь у огня,
Играют блики дивными ресницами.
Снисходит вдохновенье на меня,
И я заговорил с ночными птицами.

Как много мне хотелось бы сказать
Хранителям надежным откровения.
С чего ж повествование начать?
Со взлета, или, может быть, с падения?

А может лучше сразу все о ней, -
О женщине с неведомого берега?
Которая теплом души своей
Спасла меня от мучившего недуга?

Смогу ли? Разве можно передать
Словами, даже если не ворованы,
Душевность, доброту и благодать,
Что могут быть лишь господом дарованы?

Опишешь разве эту красоту,
Тепло в глазах и нежных рук касание,
Что сняли с сердца злую маяту,
Вернули разум, силы к созиданию.

Какой ваятель смог бы воплотить,
Пусть даже гений в пору озарения,
Все то, о чем решился говорить
Я в эту ночь, в минуты откровения.

Но вот уже и майская заря
Окрасила зенит багряным золотом.
Запели громко птицы, может, зря?
Но их ведь не попросишь: "Пойте шепотом!".

Проснулась ненаглядная моя
(Ночь быстро пролетела в откровении),
И вспыхнула еще одна заря,
За что судьбе - поклон с благодарением!





* * *

Я всегда за любовь, я умею любить
Но, при это хочу, чтоб любили меня.
Однобоко ж любить – рогоносцем служить.
Ну, а это уже, не любовь, а фигня….
Сирень

Цветет сирень, и терпкий аромат
Плывет волной душистой над садами.
На крыши незаметно лег закат,
Украсив их лиловыми тонами.
Спадает утомившая жара,
С реки пришла вечерняя прохлада.
И завела до самого утра
Привычную мелодию цикада.

Густые липы в парке городском.
В траве зеленой прячется тропинка.
Когда-то мы гуляли здесь тайком,
Красивая, веселая блондинка.
Хоть два десятка лет прошло с тех пор,
Ни что здесь не меняется с годами:
Все тот же покосившийся забор
И лавочки с резными именами.

На танцплощадке музыка звучит,
Но мне туда, наверно, поздновато.
Как быстро время юности летит,
А зрелость отпускает скуповато.
Звезда на небе первая видна -
Жемчужина в лазурной темной чаше.
Выходит бледнолицая луна,
Теперь она, увы, уже не наша.

Цветет сирень, прекрасная пора.
Как символ наступающего лета.
В ней прелесть обновленного утра
И пышные душистые букеты.
Шумит на кронах свежая листва,
Неповторимо птиц задорных пенье.
С ней связаны заветные слова
И самые прекрасные мгновенья.





* * *

Никогда и ни в чем не сдавайся,
Даже если уж кажется -  край.
За коряги зубами хватайся,
Из трясины гнилой вылезай.
Отмывайся тихонько от грязи.
Занимай свой законный удел,
И опять помаленечку «в  князи».
Только помни, на чем «погорел»…
Север

В небе три солнца, лютует мороз.
Пес заскулил, прячет лапы и нос.
В сине-лиловых тонах облака
Смотрят уныло на мир свысока.

Скован ледовой оправой лиман.
Воздух промерзший плывет, как туман.
Что-то не густо на льду рыбаков.
В стужу такую не в радость улов.

Сопки угрюмые в дымке стоят.
Словно знамение - красный закат.
Иней пушистый укутал кусты.
Всюду на стеклах резные цветы.

Улицы голые, нет и людей.
В гости не жду ни врагов, ни друзей.
Все по «берлогам», поближе к теплу,
Ну и, конечно ж, скорее к столу.

Все же боялись не зря Колымы.
Норов особый у нашей зимы.
Здесь не пошутишь, проучит всерьез.
Шуток не любит полярный мороз!

Сели три солнца, и звезд фонари
В небе зажглись, чтоб светить до зари.
Прячется в сопках шальная луна,
Только корона одна и видна.

Все серебрится, как в сказочном сне,
В детской, далекой, волшебной стране.
Власть обретает вокруг тишина,
Словно предвестница зимнего сна.







* * *

Единицы проходят победно,
Оставляя свой след на Земле.
Миллиарды ж стлевают бесследно,
Затерявшись в прошедшего мгле…
 
Городок

Укрыла ночь уютный городок.
Луна взошла, над речкою туман.
Цикады слышен звонкий голосок.
Раскинул крону пышную каштан.

Сирень цветет, повсюду аромат,
Играют ветви лунным серебром.
Влюбленные вобнимочку сидят,
Их тайну бережет зеленый дом.

Вдоль улочек знакомых и родных,
Как светлячки - ночные фонари.
Спят птицы чутко в гнездышках своих.
Живое - в ожидании зари.

Брожу один в объятьях тишины
Под ноги мягко стелется трава.
Березки молодые смотрят сны
И даже не колышется листва.

Средь ярких звезд, на бархате ночном,
Белесою дорогой - Млечный путь.
Он помнит все о самом дорогом
И шепчет мне: "Ты тоже не забудь".

И как всегда, при встрече с городком,
Мне память не позволит роскошь сна.
Я буду до утра бродить пешком.
Со мной лишь соловей да тишина.







Потери
Памяти Эдуарда Говорухина

Еще один! Тяжелая потеря.
И не помогут теплые слова.
В бессмертие души, конечно, верю,
Но не указчик сердцу  голова.

Не многого беседы умных стоят,
О роке и назначенной судьбе.
Тяжелых дум они не успокоят,
И есть ли смысл обман пускать к себе?

Привыкнуть к сим потерям невозможно.
Мне тяжело писать и говорить.
Найти друзей по жизни очень сложно.
Еще сложней лишаться их и жить!





Парадокс

Как часто понадеявшись на что-то,
Доверившись кому-то в трудный час.
Обещанной опоры не находим,
Все покидают, забывают нас.

Зато чужие люди помогают,
Порою незнакомые совсем.
По-русски, бескорыстно выручают,
Хоть как-то, понемножечку, кто чем.

Родня, друзья порою отвернутся,
Соседи не откроют на звонок.
А вот прохожий, смотришь, оглянулся,
"Вам плохо? Чем помочь тебе, браток?"

Нежданно добрым словом или делом
Свершил чужой, что близкому дано.
Вот парадокс, хоть в частности, хоть в целом,
А мне, признаться, ясно все давно…




Спутницы

Прекрасных спутниц в странствиях моих
Я с теплой грустью часто вспоминаю.
Мы отдалились в хлопотах мирских,
Как жизнь сложилась Ваша - я не знаю.

Когда особо красочен закат,
Я выхожу в бескрайние просторы.
Взываю к Вам, как много лет назад,
Мне тихо отвечают эхом горы.

Наверное, мы поняли б теперь,
Что беспричинны были все страданья
Но не вернуть ни годы, ни потерь.
И тем дороже мне воспоминанья.

Храню Вас в сердце, словно божий дар,
От языков и глаз дурных скрывая.
И это больше, чем слепой угар,
Чем страсть сиюминутная, шальная.

Глаза, в которых моря глубина,
Улыбок свет на милых сердцу лицах,
Все ваши дорогие имена -
На самых светлых памяти страницах!






Контрасты

На грани богохульства рассуждая,
Я часто задаю себе вопрос:
Чтоб ни было продажного Иуды,
Вознесся бы в страданиях Христос?

В сравненьи все острее познается:
На черном фоне - ярче белизна.
И Рая не поймет не знавший Ада,
В науку всем нам истина дана.

Вода - дороже золота в пустыне.
Голодному - и корка целый пир,
Для нищего – монета  состоянье,
Когда война, особо чтится мир!

Мы узнаем пропаж былую ценность
Лишь потеряв, всуе же - не до них.
Гоненьям предаем своих героев,
Умом с годами признавая их.

В сравненьи все острее познается,
Но жаль, что очень поздно иногда.
Глаза открыть на истину - возможно,
Оплошности исправить - не всегда.



* * *

Умная женщина – редкость большая.
Рад нашей встрече я очень, родная.
Но, чтоб избегнуть непонимания,
Лучше дружить нам на расстоянии…


     Северный вариант

В эти края все по-разному шли.
Кто от судьбы бежал,
Деньги и лавры иных привели,
Кто-то туман искал.
Пообтесались в полярных снегах,
Слабые - все назад.
И получился особый народ -
Северный вариант!

Люди всегда остаются людьми
И хоть излишня спесь,
Шарм свой особый приобрели
Те, кто прижился здесь.
Может, повинен в том климат крутой?
И на полнеба закат?
Может, сияния радужный блеск? -
Северный вариант.

Все по-иному в оленьих краях,
Воздух -  и тот другой!
Здесь не работают кое-как,
И не знаком покой.
Своеобразны привычки и речь,
Даже походка, взгляд.
Пробы высокой на всем печать -
Северный вариант.

В средних широтах заметны они,
Просто узнать их там.
По обмороженным лицам простым
И по мохнатым унтам.
Где в ресторане ломится стол,
Служит официант,
Можно без всяких сомнений сказать:
Северный вариант!

Золото, нефть, алмазы, руда -
Все и не сосчитать.
Что удалось им с надрывом найти,
Из-под земли достать.
Скольких хранит их тундры простор?
Горы, тайга хранят.
Этих надежных крепких парней -
Северный вариант!