Третья сотня

Живите, грусть сводя на нет,
Пока ещё окрошка в ложке,
Пока ещё бензина нет
На вас, в последней неотложке.

Хочешь избежать мениска?
Воду пей из Космодиска.
Только сто, прожил дед мамы –
Не было тогда рекламы.

В снах больных, сбивая поезда,
Под откос пуская самолёты,
Рядовой уходит в никуда,
Так и не познав властей заботы.

Хоть слева – направо, хоть справа – налево,
Читай и смирись, ты – не мисс.
Если за тридцать, ты – не королева:
СилА у Алис, мадам, силА у Алис. <<<<<<

Мне б зреть из прошлого на нас,
А то, чем ближе я к финалу,
Так хочется сменить окрас,
Такая тяга к… криминалу.

Старушек не тревожат больше фены,
Белеют и брюнеты и шатены.
Слетают пряди, словно с пива пена,
Из века Мендельсона в век Шопена.

Есенина стих – поле, трущобы,
Женщин – трава – золотая пора.
У Маяковского – небоскрёбы,
Холод металла, цвет серебра.

Какая проститутка? Утка?
Коль язва – спутница желудка.    
А не остался на банкете –
Ты не проходишь по анкете.

Злорадства – тёплая волна:
Мы достигли одного итога,
В смысле не достигли ни хрена,
Я то что, а друг, так верил в бога.

Я б того, кто тары-бары
Плёл про запад, нагло врал,
Откопал, и гонорары
У писаки отобрал.

По гладкой, богатой купюре,
Мы видим богатых в натуре.
А люди простые, из публики,
Простые, как мятые рублики.

Мужчина – который не очень пьян:
Рассказ, поговорка, цитата.
Женщина – просто красивый роман,
В котором – пустая палата.   

К боссу чтоб в постель попасть,
Сменила в чём себя покласть.
А как сменить на ум умишко?
Зачем? В постели ум – не фишка.

Дали ему «Нобеля»
За провал Чернобыля.
И после, кто-то целовал:
За то, что – перелицевал.

Признать в бульварном чтиве мать?
Да никогда, ты – гениальность.
А станешь классику читать,
То понимаешь, что – бездарность.

Пьяным - маялся в траве,
Сук - не бил по голове…
Ой, вы сени мои, сени,
Почему я не Есенин?

Извращенкой стала Майя,
Как и бывшая, родная:
Всем доступны, как Даная,
Фас и задняя прямая.

Губерман, а раньше – Галич,
Словом, власть умели жалить.
Нынче нет, таких же, новых,
(Я молчу, за ивановых).

Кто ворует – тот живёт,
Крабов золотом жуёт.
А кто живёт для галочки - 
«Крабовые» палочки.

Природа чёрной тучкой креп надела:
Сожгла непреднамеренно тайгу.
Всё ясно: не ходил никто на дело,
Вопрос: зачем в тайгу летал Шойгу?

Лопнул банк: что было – сплыло,
Стал банкротом пэр и сэр:
Подталкивать не надо было,
Наш «любимый» СССР.

Когда они поженятся,
И нагло выйдут Из лесу.
(Чинуша и мошенница)
То быть их сыном – бизнесу.

Под кризиса напором,
Чтоб в пропасть не упасть,
Я стал бы сутенёром,
Не уступая власть.
Вон, мёрзнут вдоль дороги
Хозяйки всех мастей,
Ходячие налоги
Без пользы для властей.
А их бы ближе к делу:
(Легально на этап).
А их бы ближе к телу -
Как говорил Остап.
А им бы знак контрольный,
Быстрей чтоб осязать:
Всех, фликер треугольный,
Прикнопить обязать.
Чтоб не горел светильник -
Чтоб от страстей накал,
Чтоб по ночам рубильник
Электрик не включал.
Сошлись бы: дебет - кредит,
От разобщенья ног:
У каждой – фликер светит
И плюс ещё – налог.
………………………………..
Женщина – вдумайтесь в это слово,
В нём есть всё: в нём – начало жизни,
В нём – тебя и меня основа,
В нём – основа нашей отчизны.
Женщина – вдумайтесь и поймёте,
Вы – всесильные и хмельные:
Женщина рядом, и вы – поёте,
Женщина рядом, и вы – живые.
Женщина, это – нежность и ласка,
(Особенно если согласная).
Женщина, это – всё время сказка
И – Василиса Прекрасная.

               
Я вдовый – без работы «пест»:
Все бабы, так и прут на шест.
Всё думают – пора на слом,
А мне бы…барышню с веслом.

           О грустном.
И я, не вечный на посту:
(Густая богова гребёнка).
Уйду, и вновь не прорасту,
Вторично, словно зуб ребёнка.

Какой он гений? Дипломат?
Раз взялся Фриц за автомат.
Хотя, гордиться могут горы:
Его сам фюрер объегорил.
Какой отец? Какой он вождь?
Раз без зонтов встречали дождь.
Он тихой сапой, без погони,
Наш комсостав обеспогонил.
Не помню, кажется на треть,
А скольким вышло помереть?
Всего за тридцать миллионов,
Он Богом стал для миллионов.
Для тех, где каждый первый – псих,
Или из обшества слепых.

Был бы не местным,
Крикнул: давай - ка.
Стал бы известным –
Тум-ба-ла-лай-ка.

Где эта улица, где этот дом?
Где эта барышня, что я влюблён?
Вот эта улица, вот этот дом:
«Мама», путана и «рваный кондом».

Заслуженной стать после первого акта?
Да запросто, если успеть до антракта
С народным, а ежели станешь угодной
И режиссёру, проснёшься – народной.

После школы, (виной – неохота),
Как баран он глядел на ворота.
В ВУЗе, тоже учился не рьяно:
ВоротАми глядит на барана.

И за морями, и за лесами,
И в Ватикане, есть «аналы».
Туда – (откуда вышли сами),
Охотно лезут кардиналы.

Был композитор, был  поэт - 
И муза дополняла музу.
А нынче бард и, спасу нет:
«Поёт, от двух бортов, и в лузу».

Ленивым стал народ, пример:
Не скажет – ми-ли-ци-о-нер.
Он скажет: не дурак, а – лох,
(И в слове – мент – один лишь слог).

Какой я б срок и хворь избрал?
(Ведь умирают не от вида).
Спросил бы Бог, и я б сказал:
За - 90 и, от …СПИДа.

Сказал сосед юнцу: - «Расти усы,
«Поющие трусы», конечно – дело.
Но только знай, что лучшие трусы,
Те, что беззвучно покидают тело».

Всё 21- ый разграфил:
И белый танец – голубой,
И крестоносец – педофил…
Пустите в прошлое – домой.

Повязали нашу музу,
И на дно, вдовой к союзу:
Пьёт бездарность на Парнасе,
Гениальность – на атасе.

Мне придумать так – «ни в жись»,
Кто придумал – покажись.
(На миру и смерть красна):
«Ты – жевачка, я – десна».

Словно музыкант смычком
Мы имеем всех, мы гОрды.
Забывая, что молчком,
Жёны, нам берут аккорды.

Часто, честь отдав газете,
Делят Правду в туалете –
Капитан милиции
С советником юстиции.

Порой сюжеты нам с Кавказа
Везут, не писаные вилами.
Чтобы лежать, в конце рассказа,
МеТРОЯнскими кобылами.

Тренер, если ты не хренов,
Хочешь снять джек – пот.
Не держи легионеров
У своих ворот.

Слезу готов я уронить
За жизнь, когда к столу, кивком,
Меня захочет пригласить
Хмельной, чтоб угостить  пивком.

Он был настолько скупердяй,
Что даже в камере сосед
Его расстроил, негодяй:
Ему «ссудили» больше лет.

Хоть ветер и не сдал поста,
Он больше волосы не гладит:
Мы – обезьяны, без хвоста,
Но – 21-й – хвост приладит.

Прошли те ночи…
И «он» – не мается:
Теперь и в Сочи –
Не «сочиняется».

Когда я, где-то, в вечность кану,
То от хлопот ментов, избавлю:
Меня узнают по стакану,
Где отпечатки я оставлю.

Какой? - купить весну иль лето,
Писал он вслух, рукой скелета:
О крышку стукнулась Джульетта,
Джоконда вышла из багета…

        Умер поэт…   
И вот – метаморфоза:
Явилось небо дном-
Поэзия и проза
На кладбище одном.

              Памятка.
Как только дУмная программа
Вдруг перестанет нас учить,
И вновь появится реклама:
Не позабудьте звук включить.

Подруг просила, чтоб ни-ни про хвост,
(Которым с ними же крутила).
И те смолчали, что жених прохвост,
Бездельник, бабник и кутила.

Худеет мода ввысь, и – круто,
Но я, её – не ублажу,
Я «башню», эйфелеву будто,
С собой в постель не положу.

Уйдёт - молчун, уйдёт и - шумный,
Уйдёт и тот, кто «на иврите».
Ну а меня похороните,
Когда уйдёт и… самый умный.

Было время я за баб,
Принимал и баобаб.
А сегодня мне и баба,
Не нужнее баобаба.

Чтоб всегда был вызов ложный,
Продадим замок вам сложный.
И, приложеньем, даром – ключ,
Японо - нашей фирмы – «Люч».

Здесь, не пахал он даже днём,
Не правил, а ходил конём.
А как теперь? – задам вопрос,
Кто, в Тель-Авиве, жрёт овёс?

Юнец – бросай смотреть картинки,
Ищи в Америке, в Европе…
Вот Бог – нашёл две половинки:
О, как удобно, сидеть на…жопе.

Вчерашние недотроги,
Бравшие шлюх на поруки,
Сегодня б - подняли ноги,
Да член - поднимает руки.

Видно не туда листая,
Мы вписались в этот век.
В результате, стали – стая,
И, кто волк, тот – человек.

Чтоб побочный не грешил -
Не случались войны, драки.
Я бы взял, и разрешил,
Только импортные браки.

Росли и званья, и года,
И вежливость, по «прейскуранту».
Но вот, срывался иногда,
Воспоминаньем по сержанту.

Брал внесоюзный Высоцкий в огранку
Звёздочки с неба, и лик на иконе.
Ну а союзные, те – брали планку
Низкую, и не на том стадионе.

Фиму, взять под наш синод,
Хоть с изьяном «зодчество»…?
Мы бы подписались «под»,
Но куда деть отчество?

Говорят, там нет часов,
Нет оконных рам.
Но, разденут до трусов:
Казино, что - храм.

Узнав, что друга ждёт скамья,
Он понял, что она – свинья:
(он другу, подложил в кровать),
подругу, чтоб её узнать).

Когда он трусики носил,
Семёном звали чтоб, просил.
Сейчас, в качалке грея дрёму,
Он откликается на – «Сёму».

Крутит бизнес шестерня,
Плевать, что позади стерня:
Кончатся ресурсы -
Вновь пойдём на курсы.

Не забытый словно пончик,
Проживаю в милости.
Как прокладка и тампончик,
И в – тепле, и в – сырости.

Он непротив созидать,
От звонка и до звонка.
Но как в галстуке стоять,
У токарного станка?

               Шутка.
Подарком красавицам в марте,
Внедрить, как тампон, по sim-карте.
Мужьям, по секрету – pin-код,
Как пропуск на выход и вход.

Еврей нам – не штрафбат,
Мы – не заградотряд.
Захочет если взад –
То возведём в обряд.

Получить оргазм несложно,
Стать в любую позу можно.
Как угодно дать,
А как звездою стать?

Чтобы приняли в чинуши,
Тренируюсь, и пока:
Околачиваю – груши,
Разгоняю – облака.

Улетая, чтоб там вырос
Сад, и не завяла роза,
Ставьте визу и на вывоз
Духа, вашего навоза.

Влачу, подсчитываю зло,
Довольный, если пересортица
Не в плюс, а другу – «повезло»:
Скончался, не успев «испортиться».

Бьются, чтоб узнать, кто крошка
А кто хлеб, для холодца,
Авокадо и картошка,
Как на пасху два яйца.

Увы – се-ля-ви,
(Если не под гипнозом),
Любовь без любви:
Оргазм – под наркозом.

С рожденья, нам не кум Наум:
Что общепит ему? Минздрав?
Эстрада? Гум?...идут на ум:
Всю жизнь, вокзал и телеграф.

Извращенцем, как не статься,
Бог – подлец и бестия.
Это ж надо догадаться:
Рядом, два отверстия.

Он не скупился на монету,
Он просто соблюдал диету.
Но долгожителем не стал:
Голодный рак его достал.

Видно у пьянства длинные руки,
Хотел – завязать, взять себя в руки.
Но вот не дошли до крайности руки,
Видать алкоголик, взял на поруки.

Словно пик Эльбруса
Покорило чадо:
Яблоком искуса
Стало – авокадо.

Хрен тебе, а не салями,
Если мало, и рублями.
Да и с ними нынче строго:
Дерева сгорело много.

Нам когда-то пианино
Жить мешало, нынче – псина:
За стеной фальшивят суки -
Интеллектуальны внуки.

           Дожили.
На стене лежит Даная,
(натюрмортом в обувном).
Ниже – баба надувная,
На матрасе надувном.

Он - не бурил, он - власть дурил,
Пил, баб любил и гариков
Нам надарил, жаль не курил –
Вот было бы чинариков.

Час отдать «Комеди Клабу» -
Мозгом покалечиться,
Лучше вы – шерше ля бабу:
Гонорея – лечится.

Ещё задумываться рано,
Про чёрный день, про страшный суд.
И я ещё пью из стакана,
Который мне не поднесут.