В мольбе, для смерти обреченной,
Сплелись надежда, ужас в гул.
Был, слаб зов, к людям обращенный.
И ветер жар под ней раздул.
Руководящий тем сожженьем,
В кругу охранников, с крыльца
Кричал слова бедняжке, с мщеньем.
У многих дрогнули сердца.
Поток из взглядов удрученных
Смиренно казнь ту наблюдал.
С решеньем «сжечь», не соглашенных
Строй, вдруг на ружья напирал.
Сойдясь, в упор навстречу ружьям,
Пытались люди «рок» смягчить.
Но пламя, бешено, потуже,
Старалось «бедную» достичь.
В испуге, биться перестало
Сердечко. Смерть была быстра…
И голова ее свисала
Навстречу пламени костра.
Когда зеваки удалились,
С толпы остался лишь один.
Глаза его в тоске слезились.
Он был сожженной мамы сын.
Терять обидно человека.
Тем более родную мать.
Не уж роль наказаний века,
Чтоб в назиданье убивать.
Не уж роль наказаний века...
© Copyright: Николай Левченко, 2010
Свидетельство о публикации №110053101394
Свидетельство о публикации №110053101394
Рецензии