Восьмое чудо света. глава08

Кое-кто скажет, что не желает проспать свою жизнь. Будто сама наша жизнь не есть
сон ,от которого невозможно пробудиться.
Г.Миллер

Годы прошли пароходами,
Были и страсти с невзгодами,
Но в общем-то в деревне тихо,
Стороной обходит лихо.
Все те же дороги-канавы,
Все те ж мужики полупьяны.
Бабы в саду-огороде,
И жизнь не балует навроде.

Солнышко двор припекало,
Курочка место искала,
Яичко хотела снести,
Хозяев добром завести.
Жалкий плешивый барбос
Вылез на солнечный плёс:
Косточки стары погреть,
Ещё раз на мир поглазеть.
Куры его не боятся,
Рядом в пылине гнездятся.
Что им стареющий пёс, -
Им бы решить свой вопрос.

Вот уже пятый год
Как женился Петруха на Маше.
Нарожали детишек:
Андрейку и Дашу.
Поселились в квартерах,
Наживали добро,
А Петруша в подвале
Запрягался в ярмо.
Кожи дубил,
Полоскал и сушил,
Да нехитрую обувь
Для людей мастерил.
Забыл уж про водку,
Забыл мордобой,
Друзей позабросил,
Как закончит – домой.
Заказов так много,
Паши – день и ночь,
До денег добытчик, -
Растут сын и дочь.
Да Маше любимой,
Жене дорогой,
Хотел предъявить он
Кошель свой тугой.

И вот как-то раз,
Отработав под утро
До дома, до хаты
Он брел очень утло.
Брел через сад,
Тяжелы его ноги,
Где бы прилечь,
Прикорнув, по дороге?
Устал наш работник,
Сморило его,
Прямо в кустах
Засопел тяжело.

И видит он сон:
Дом без окон стоит,
В нутрях него гроб,
В нем покойник лежит.
Прям в центре залы,
Атласом обитый,
А в нём наш Петруха,
Лежит как умытый.
Красавец – чьих мало,
Духами смердит,
При полном параде
Молчит, не сопит.

Рыжих волос
Разведён оселец,
Выбрит до блеска,
Прям – огурец.
В белой рубашке
Льняной и расшитой,
Красными нитями
Ворот увитый.
Складный в фигуре
Парчовый сюртук,
Золото пуговиц
(Не костяные), пять штук.
А шаровары –
Так в синю полоску!
Ах, хороши!
И очень-то носки!
Красный кушак
Серебром перевитый,
Сапоги – чистый хром,
Каучуком подбиты.
А верхом всему
Был отцовский брегет,
Блестит из кармана,
Будто браслет.
Серебряна цепь
На часах, до пупа,
Ей богу, не вру,
Может пуд,
Али два.

Петруха лежит во гробу
И сияет,
В шикарном прикиде
Благоухает.
Да только один,
И вокруг - ни души,
Никто не поплачет:
Ищи, не ищи.
Никто не прольёт
По нему хоть слезу,
Никто не оплачет
Такую красу.

Вдруг, чу…
Кто-то в дверку
Чуть слышно стремится,
Тихо и тайно
Скрипит половица.
Тень промелькнула
От двери до гроба,
И стала шмонать Петра
Аж до утробы.
Руки скользят
По штанам, по карманам,
Отцовский брегет
Перешел к хулиганам.
Петро пригляделся
(Во сне, не во гробе),
Так это ж сосед
Митрофан Колченогий!
Он прошлый год ещё,
В день на Павла-Петра,
Украл с подприлавка
Аж два хомута!
Украл и продал
За ведро самогона,
А Петьке сказал,
Что «не знает ничО;го».

«Вот ведь паскуда!
Часы на хера!
С последней войны…!
Батя кровь проливал…!!»
Но… тишина,
И Митроха не слышит,
Ведь Петя во гробе,
Мёртвый, не дышит.

А подлец – хоть бы что,
Хоть кричи, хоть секи,
Снимает с покойного
Хромовые сапоги.
Снимает кушак,
Чуть сопит деловито,
Порты потянул
(Вот упырь недобитый).
Тянет за ногу,
Не может понять,
Что же мешает
Штаны ему снять.
И тут уж покойник
Совсем встрепенулся,
Вмиг, все поняв,
Вдруг в кустах и очнулся.
«Фуу…, вот засада…,
Приснится же сон!!»
Это пёс , доходяга,
Тянул за носок.

Тащил, шелудивый,
Визжал и рычал,
Ведь Петя на косточке
Спрятанной спал.
Зарыл пёс когда-то
Ту сладкую кость,
Теперь эта штука
Как в заднице гвоздь.

«Ах, мать твою…!
Ну-ка, на хер пошел!»
Быстро поднялся
Да к дому побрел.
Шел наш Петруша
Лохмат и помятый,
Репу чесал
И вздыхал от досады.
Дома ждала его
Маша-жена,
Дети визжали
На кухне с утра…
Муха долбилась
Весь день об стекло,
Сердечко саднило,
Чего-то ждало…