Из книги натюрморт с эвридикой марион коксвик
ИЗ КНИГИ "НАТЮРМОРТ С ЭВРИДИКОЙ"
STILLEBEN MED EVRYDIKE Dikt
Solum Forlag Oslo 2001
1/ Nordlys for Nybegynnere
2/ Sporsmal til et Maleri I Eremitasjen
3/ Adminustrasjon av Skyldfolelse
4/ Nesen
5/ Musikk
6/ Sjokolade +
7/ Drommen om Jerusalem +
8/ Morgenbonn I Entreen
9/ Til Pasternak +
10/ Dikt for Personer som lider av Skrivevegring +
11/ Forventningens Bauta
12/ Epitaf over Dostojevskij
13/ Frosken
14/ Et Lesebrev til Tolstoj
15/ Munchs Madonna +
16/ Rekviem over en Hval
17/ Advarsel til Jomfru Maria
18/ Svar pa Jobs Klage *
19/ Selvportret av Mona Lisa +
20/ Hamlets Mor +
21/ De Gamle Lererinner
22/ Varopprydning I April
23/ Bachs Milde Oyne +
24/ Fortvilelse I Tretten Punkter
25/ Klesdrakten til Diktet
26/ Et Basketak med Depresjonen
27/ Pastoralesymfonien
28/ Festtale til Darwin
29/ Stjernesangen
30/ Stilleben med Evrydike +
31/ Flort med Depresjon for Viderekomme
32/ Diktet er et Stevnemote
33/ Til en Portret av William Blake
34/ Til Pan
35/ Sporsmal uten Svar
36/ Etter en Krig +
37/ Elefantpasseren fra Gujrat
38/ Tre Sostre I Pompeii +
СЕВЕРНОЕ СИЯНИЕ ДЛЯ НАЧИНАЮЩИХ (1)
Что ты такое, сияние?
Ты посланник Бога?
Или ты целое войско ангелов,
Сорвавшееся с места,
Чтобы спасать души
Тех, кто бултыхается в клоаке
На Балканах, в Монте-Карло, в Голливуде?
Или ты – факельное шествие в раю
В честь возвращения домой
Бродячих племен?
Или ты воздушное зеркало,
Чтобы взглянули на себя тени в Аиде?
Или ты – форпост Архангела
В вечной битве со злом?
Или ты – отсвет следов Бетховена,
Который дирижирует теперь
Симфонией судьбы
В пространстве между галактиками?
Он – птица, и он шутник, Бетховен,
Он ввинчивает весёлый вальс в тему скорби.
Или ты – табун белых коней из драмы Ибсена?
Я вижу колыхание грив
Под хохот титана в хрустальном дворце.
Почему ты у нас, на Севере?
Почему тебя нет на Западе, Востоке и Юге?
Может быть, ты елисейская заставка
На северном небосклоне?
Или ты – тот край,
Где протекла юность Бога?
(С норвежского)
ШОКОЛАД (6)
Люблю шоколад.
Шоколад – это как запретный поцелуй.
Плывешь голая, а тебя целуют.
Шоколад – это как эрогенная зона.
Взрыв удовольствия во рту.
Шоколад аморален в самом высоком смысле.
Он вкусен, вкушаем, искусителен.
От шоколада умирают.
Им выживают.
Ты можешь съесть шоколад на Северном полюсе
И почувствовать себя так, словно ты на Южном.
Боб какао – это как шутка гения.
Он может пройти на банкет в галла
Без приглашения и паспорта.
Шоколад оздоравливает и - обольщает.
Ах, как жаль!
Президент мог поцеловать тебя на балу.
Ты можешь вдыхать его аромат.
А он может вдохнуть в тебя искру Божью.
Он не укусит тебя в ответ.
Мужчины тоже любят шоколад.
Тёмный кусочек, от которого горчит на языке.
Светлый кусочек, который растворяется как привидение.
Я люблю молочный шоколад,
Белый, словно лава.
Я кладу его на язык,
Закрываю глаза
И начинаю сосать.
Как хорошо лежать и сосать мамину грудь.
(С норвежского)
МЕЧТА ОБ ИЕРУСАЛИМЕ (7)
Матери перебороли страдание,
Больше они не плачут.
Плотник из Назарета выздоровел,
Снайперы разъехались по домам.
Никаких бичеваний.
Ни деревянных молотков,
Ни хождения босиком
По осколкам оконных стёкол и бутылок.
Ни избиений пророков, ни крови, ни выбитых зубов.
Иерусалим восстал из праха.
Вырос в вышину, раздался на запад и на восток.
Всем народам дал у себя место.
Пробоины заложены в Стене Плача.
Камни пригнаны без зазоров.
На дороге в Дамаск
Возница торгует финиками и виноградом.
Фимиам и мирра.
Религия стала мирным посланием.
Отпущены отбывавшие ссылку на Синае.
Враги помирились.
В шалашах празднуют и молятся на ковриках
С арабским орнаментом
По мотивам «Тысячи и одной ночи».
Тролль
С четырёхпалыми стопами и руками
Не пляшет больше на парапете храма
С бантом на хвосте.
В Гефсиманском саду граф поёт
Арию из «Женитьбы Фигаро».
В музее у гробницы Авраама
Можно посмотреть локон Бетховена
И купить билет на симфонию судьбы.
ПАСТЕРНАКУ (9)
Безопасно – так река Лена
Слегка поднимается над сверкающим портом
В прелюдии дождевых капель.
Шепчется с попутным ветром:
Путь безопасен?
Свергается с высоты
И плывет дальше, к водосточному желобу.
Смеется какую-то долю секунду:
Что, Сталин залег в засаде
И хочет подстрелить стих?
Концерт близится к паузе.
Дождевая капля
Падает на лилию и целует в губы,
А потом уходит в заточение,
В подземную обитель.
Шопен спасается от безумия на Майорке.
Вы испытывали когда-нибудь
Поцелуй от капли воды?
Тогда вы знаете, как это невинно.
Безоружное объятье.
СТИХИ К СТРАДАЮЩЕМУ АГРАФИЕЙ (10)
Положи на стол где завтрак
Блокнот со старыми записями.
Все исчеркано.
Наискосок. Как попало.
Ищи выход как Сократ.
Поставь точку на бумаге
И начинай с этого места.
Первая заповедь:
Не бойся атмосферного давления в носу.
Если тряску в мозгу
Надо измерять по шкале Рихтера,
На время отбрось перо.
Оно дрожит в левой руке
И ты готов отрубить эту руку.
Встряхни себя за уши.
Поклянись что не будешь писать ерунду.
Иди к зеркалу. Не убегай.
Спроси, кто ты и что ты хочешь поведать миру.
Не играй в карты на пляже в погожий день -
А пойди послушай
«Реквием» Верди.
Будь как Толстой уверен в себе.
Какой урок может извлечь крестьянин из «Анны Карениной»?
Он узнает, как правильно кормить лошадей.
Люби шутовство и дурачества, если хочешь быть откровенным.
Шут в твоей душе объяснит тебе
Что за одну неделю нельзя стать Достоевским.
МАДОННА МУНКА (15)
Мадонна Мунка.
Икона, как все его женщины.
У неё есть тайна?
Почему она прячет взгляд?
Глаза её так велики,
что готовы проглотить небо.
Хорошо, что она опять их закрыла.
Волосы освещены красным полумесяцем
и осыпаны золотой пылью.
Кто она, богиня Луны?
Царица Савская?
Жена индейца, которую собираются
научить читать и писать?
Где она?
В Вифлеемском борделе?
Или она свихнулась в трущобах
среди мужиков, одержимых
футбольным ЧМ?
Она не бросит камень в Иерусалиме –
тем более первая.
Она не пронесёт взрывчатку в ящике на спине,
не станет кружиться юлой в вальсе
как те наркоманки на грани суицида,
в партизанки тоже не особенно годится.
Она вступит на баррикады
с известием о мире.
Она отдаст свое тело
как гнездо для чьей-то души.
Возможно, она кончит так же, как богиня свободы
с картины Делакруа.
АВТОПОРТРЕТ МОНЫ ЛИЗЫ (19)
За что меня приковали цепями к столетьям?
Как долго должна я выдерживать
Общество мёртвых картин?
Я не могу сбежать из Лувра,
Безвинно пригвождённая к глине.
Не обнажённая.
Никто не приводит в порядок постель на заднем плане.
Незримый терновый венец окаймляет мой лоб.
Почему мой портрет не в анналах мучеников?
Почему я не рядом с юношей Тициана,
Замученным низшей судебной инстанцией?
Художник изобразил меня
Comme il faut,
Так, что никто не будет оскорблён.
Кто может поменяться со мной местами?
Мадонна Мунка, похожая на индианок майя?
Ботичеллиева Венера, созданная из морской пены?
Эта женщина с моря, способная талантливо рассказать
О тоске людей в дождливую погоду?
Лучше ничего не менять,
Чтобы не вызвать кровопролития
Перед стенами Лувра.
Я буду продолжать жить -
Глянцевая открытка из прошлого
С белыми бескровными руками.
МАТЬ ГАМЛЕТА (20)
Ты говоришь неправду, Шекспир.
Зачем?
Разве уже не ломится мир от лжи?
Я встаю на защиту матери Гамлета.
Она слишком требовательна к себе
и чересчур потакает сыну.
У нее один единственный порок:
не то, что она неверна, а то, что наивна.
Она надевает шляпу от солнца,
когда идет в сад обирать смородину.
Она сама печет черный хлеб и медовые коврижки.
Гамлет будет читать матери мораль.
Подумайте! Какую мораль?
Ты посмотри, чем он занимается у себя в детской.
Ты подменил героя –
это совсем другой Гамлет!
Берегись, Шекспир!
Как бы феминистки не отправили тебя на эшафот.
Мать Гамлета совсем не спит.
Только задрёмывает иногда.
Ночи напролёт она обретается в Гадесе,
но на другой день воскресает.
Ее дни все чёрного цвета.
Она не может уйти от своей судьбы,
как ушла мать Гамлета.
Доработай рукопись, Шекспир.
Избавь нас от режиссеров и постановщиков.
Дай нам современного Гамлета.
КРОТКИЕ ГЛАЗА БАХА (23)
Не спрашивай, где Бах.
Лучше спроси, где его нет.
Спроси, можешь ли ты без него жить.
Вот, Бах претворяет орган в ураган.
Он разделяет волны в Красном море.
Он топит ледник, нависший над Балканами.
Он отваливает камень от гробницы Иисуса.
Куда смотрит Бах, там свет.
Он и сам светится.
Слышишь, голоса не поспевают
Один за другим в его фугах.
Математическая упорядоченность.
Не игра в случайности, как теперь.
Антифоны. Все молчит в токкате –
Говорят лишь они два.
Голоса выстраиваются
В архитектуре императива.
Так уводила незримая нить
Катилину из Рима.
Филигранная изысканность
Гимнов к радости.
Фанфары, продувающие латунь.
Ангелы, явленные по мановению руки
Нищим пастухам.
Невинный агнец поёт голосом флейты.
Или это гобой?
Бах ловит нас в бегстве от мира.
Мы реем на свободе.
Органист исполняет
Балетный танец на педалях.
Любовный дуэт сопрано и баса.
Арабы и евреи.
Сербы и албанцы.
Греки и турки.
Псалом для братьев, живущих бок о бок.
Взгляните на мир кроткими глазами Баха.
Его сходство с Пушкиным.
Всякий народ совершает
С благословения Баха
Паломничество к святыне музыке.
НАТЮРМОРТ С ЭВРИДИКОЙ (30)
Эвридика, сойди с полотна.
Возьми меня за руку.
Ты смеешься.
Ты слышишь музыку. Элегию?
Это Орфей.
Ему запретили выступать с концертами
И он играет на флейте
Высоко в горах.
Я кое-что подарю тебе на память.
Посмотри в окно.
Этот красивый дом – он твой.
В гардеробе длинные платья,
У некоторых на плечах розочки.
Роза – это больше, чем роза.
Как она вообще выглядит – роза?
В гостиной рояль,
Который ты опозоришь
Своей неумелой игрой.
Щетка для волос с ручкой
Из черепашьего панциря:
Ты можешь причесываться
И в это время петь.
Шубка с маленькими крыльями
По плечам.
Пара обручальных колец.
Постой, Эвридика!
Не выскакивай в распахнутое окно.
Вернись назад в полотно.
Тебе никогда не избыть наказания в Аиде.
ПОСЛЕ ВОЙНЫ (36)
Когда папа придёт с войны,
Он будем всем в доме чужой.
Мама не будет его узнавать,
И старшие дети тоже,
А младшие и подавно.
А он решит, что у него дома живут чужие.
Какие они жадные!
Они украли его собственность, его жизнь.
Дети будут смотреть на него украдкой.
Хорошо, конечно,
Что он возвратился,
Но радости не хватит и на неделю.
Где тот высокий мужчина,
Который подкидывал их к потолку?
Который держал их за подбородки,
Уча плавать под водой?
Который разъезжал на велике,
Посадив маму на перекладину?
Дети допытываются взглядами, как перископы.
Что он расскажет?
Что пушки скрежещут зубами, как злые собаки?
Он показывает что-то выступающее из груди как гвоздь.
Но дети не понимают трагедий.
Папа молчит.
Как рассказать детям о дыхании смерти,
Белом, как дымок из пистолета?
Он выгоревший костёр.
Вечное кораблекрушение.
Я встречаю старого солдата
Каждое утро в парке,
Где пушки выставлены за голубой оградой,
У него в руке прозрачный пакет,
Он поднимает его навстречу пушкам
И командует: «Огонь!»
ВОПРОС БЕЗ ОТВЕТА (37)
Что такое поэзия?
Аллилуйя от сердца и корней?
Клоун внутри воздушного шара, идущего на подъем?
Или шар опускается?
Ежедневное заигрыванье Сатаны?
Архетип скорби –
Град бомб над Дрезденом
Тринадцатого февраля
Одна тысяча девятьсот сорок пятого года?
Кредит от Бога с процентами?
Кто объяснит?
Шизофрения – наследство
Сыну от матери
И дочери от отца?
Детские воспоминания о дедушкиных усах?
Рецепт от жизненных просчетов?
Дыхание Фрейда в том, что писал Пастернак?
Адажио в Пятом концерте Бетховена?
Вечерний порыв ветра?
Запах первого поцелуя?
Поэзия невинна. С ней весело.
Я заключаю ее в объятья.
ТРИ СЕСТРЫ ИЗ ПОМПЕИ (38)
За круглым столом.
Обнявшись.
Как в пьесе Чехова –
три сестры.
Жмутся друг к дружке:
поздно уже спасаться бегством.
Три прекрасные Елены.
Бледные щеки.
Веснушки, покрытые
вулканическим пеплом.
Все-таки собрались в дорогу.
Багаж в комнате служанки
перед входной дверью.
На них шёлковые платья
тициановских расцветок
с длинными тренами.
Старшая – Ольга,
та, которой ничего не нужно.
Младшая Ирина – безгрешная,
стремящаяся в Рим.
Маша – домашний фейерверк,
грезит о том,
какой она будет через два тысячелетия.
Смотрите-ка, они зевают!
Посмотрят на меня в прищур
и сладко уснут.
Действие происходит летом,
поясняет музейный экскурсовод.
Свидетельство о публикации №110052903320
Вот я подумал, что если бы не читал - благодаря Вам - Марион до этого, то эти бы стихи вполне создали о ней представление! Она своего рода глобалистка: смотрит на земной шар откуда-то сбоку-сверху - и любой сюжет, вдохновляющий её, непременно вписывается в конус взгляда, направленного на всю Землю (а также на всю нашу историю) в целом. Любой сюжет! Если не вся Земля и не вся история, то всё равно многоохватное и, скажем, нежноохватное, как стихотворение "Пастернаку".
"Мечта об Иерусалиме" - просто огромнейшее полотно, Бородинская панорама :)))), а не стихотворение! От Бетховена и троллей до современной Палестины оказывается рукой подать. И психологические ракурсы каковы!
"Враги помирились.
В шалашах празднуют и молятся на ковриках
С арабским орнаментом
По мотивам «Тысячи и одной ночи»" -
восхитительнейшая ирония, наихудожественнейшая.
Тут, в общем, в каждом стихотворении утонуть можно и комментировать, комментировать и комментировать (а по-хорошему, и не можно, а нужно).
Максим Печерник 02.09.2012 21:59 Заявить о нарушении