Татьянин день

Из книги "В прицеле русской судьбы"


Бомбы обрушивались где-то рядом, казалось, взрывы происходили не на земле, а в мозгах… Медсестра всем телом прижалась к уцелевшей печной трубе, заляпанной сажей, и даже не попыталась лечь на землю – открытое степное пространство: хоть стой, хоть падай – один чёрт… Белый халатик на ней забрызган кровью и копотью…
 Самолётные бомбы падали прямо на палатки с красными крестами, прямо в гущу раненных советских бойцов. Не имея сил самостоятельно передвигаться, они беспомощно ждали, когда их разорвёт на части следующий взрыв. Осколки протыкали, разрывали всех, кто попадался на их траекториях: врачей, медсестёр, шоферов… Сквозь грохот взрывов просачивались жалобные предсмертные стоны. Спрятаться можно только в домашних погребах, но избы разрушены – вокруг полыхало пожарище, творился ад, земля смешивалась с кровью, с обрывками брезентовых палаток, с разорванными кусками человеческих тел. А пикирующие самолёты сбрасывали бомбу за бомбой…
Когда в Таню мощный взрыв швырнул липкие кишки с запахом обгорелого мяса, она брезгливо поморщилась. Слова, сами по себе, выскочили из её сердца: «Господи, я не верю в тебя… Но, если ты есть, то прошу… не знаю молитв… прошу тебя… если в меня попадёт бомба, то пусть убьёт сразу, чтоб не мучаться… прошу тебя, если ты действительно есть…» Девушка не ожидала, что в тяжелейший миг её душа впервые самопроизвольно обратилась к Богу, ведь она не задумывалась о нём…
Запомнила этот день Таня до мельчайших подробностей не потому, что было очень страшно, что она впервые вспомнила о Всевышнем, совсем не поэтому. По стечению обстоятельств – это был «Татьянин день». Но самое удивительное – медсёстры по имени Таня остались живы, а их было, аж, трое… С тех пор бывшая неверующая Таня стала с трепетом в душе обращаться к  Богу.

Записано со слов фронтовички
Татьяны Ивановны Фотиной