Простое сердце ярости учи

            В поэзии раннего периода Великой Отечественной войны, да и в некоторых более поздних стихах звучат мотивы ярости, «ярости благородной» (как у В. Лебедева-Кумача), справедливой, которая не может не возникать в сердце народа, защищающего свою землю от фашистского рабства и варварской жестокости завоевателей.

            Эти мотивы слышны в стихах 1941 года, опубликованных в газете «Правда» -  «Смерть врагу» Степана Щипачёва (16 ноября), «Наказ сыну» Михаила Исаковского (19 ноября), «Не уйдёшь ты, палач, от карающей ярости» Алексея Суркова (4 декабря); в «Ярости» Демьяна Бедного, появившейся там же 28 мая 1942 года, и в других.

            Первые три произведения созданы в те дни, когда враг уже стоял «в белоснежных полях под Москвой» и угрожал захватом нашей столицы. Все силы народа были напряжены, собраны в кулак для разгрома вражеских полчищ. Стихи в «Правде» звучат сурово, призывая к физическому уничтожению противника. Будь написанными в дни триумфального шествия Советской Армии через страны Европы к берлинскому логову «коричневого» зверя, они звучали бы жестоко, носили бы антигуманный, противоречащий социалистической нравственности характер. Но в годину испытаний, когда перед советской страной  стоял трагический вопрос «Быть или не быть?!», такая поэзия была исполнена наивысшего, справедливейшего гуманизма. Физическое уничтожение врага объявлялось святым делом, достойным высшей чести солдата перед Отчизной:

 - Прикладом бей, коли штыком врага,
Тебя прославит Родина вовек…

            Недавно миролюбивых, добрых характером людей стихи призывали к жестокости по отношению к врагу, к мести за поруганную свободу:

 - Простое сердце ярости учи,
Пусть будет ненависть врагу в ответ…

…Пускай не дрогнет мщения рука,
Ловушкой будет хата, куст, овраг.
Святое дело – истреблять врага,
Когда Отчизну топчет враг.

(С.Щипачёв «Смерть врагу»)

            В стихотворении «Наказ сыну» М. Исаковского мать пишет своему сыну-бойцу горестное письмо, в котором рассказывает, как немцы разграбили их родное село, как «забрали скот и подожгли дома, над старым и над малым надругались», как над его женой «глумилися до самого утра, А там – прощай!   прикончили штыками». И мать благословляет сына на отмщение врагу, даёт ему наказ:

 - Уничтожай поганое зверьё, 
Пали огнём, дави его машиной! –
И в том – благословление моё…

           Тяжёлые, свинцовые слова наказа произносит и А. Сурков в стихотворении «Не уйдёшь ты, палач, от карающей ярости»:

 - Срази врага, добей прикладом
И через труп его перешагни.

           «Ради жизни на земле», во имя счастья он обращается к советским людям с этим призывом к жестокости, ради того,

 - Чтоб снова песнею могучей
Гремел труда победный шаг;
Чтоб в древнем Киеве над кручей
Взвился сквозь ветер красный флаг;
Чтоб над Москвой и Ленинградом
Сверкали мирные огни…

            Поэты звали людей к ярости, без которой невозможна была бы и победа, и наше счастливое сегодня.

            В мае 1942 года, когда не только фронт, но и весь тыл был «мобилизован и призван» на отпор врагу, мотив ярости звучит в поэзии несколько по-иному, например, как в стихотворении Д. Бедного «Ярость»:

  … Вступила ярость трудовая
В соревнованье – с боевой…

           Здесь интонация уже более спокойная, но напоминание врагу о нашей ярости предстаёт непреклонно и отрезвляюще:

Страшней нет ярости, чем ярость
В борьбе за родину свою!

                Из моей дипломной работы, 1975 г.

                Прочтите мою публикацию "С песней - в атаку!"