в самое солнечное

эхом, ударь меня эхом в солнечное,
ты же друг мне, до боли преданный,
ты вроде дороже серебряных ложечек
(и даже подколенных чашек) и чище неба ты.
с проводов моей системы, та, что нервная,
давно пора бы все снять лишнее.
я же знаю, что я не первая,
я же чувствую, что обычная.
и по белой, чуть более взвешенной,
чем в асфальты раскиданы полосы,
параллельная сердечным бешеным
кардиограммам Маррея, энергиям Цы.
так хочется напиться или молиться. тихая,
неуемная страсть к порокам твоих глаз.
ты же друг мне, а я как дикая,
убегаю
        от
             нежных
                фраз.
давай, все же ударь эхом в меня,
в мое самое солнечное, переплетенное,
самое нежное, самое не утоленное,
как желание. господи, ты же мой обряд,
ты же свет во мне, мне сто лет подряд
прощения не вымолить, да и не хочу я.
в/не/помню/какой раз ночуя,
на не разобранной постели,
я настороже, за каждую мысль плачу я
раскаянием в десяти предложениях
(от других).