Наследники Ельцина

Над Россией вой, над страною визг,
Дополняет их дождь слюнявых брызг,
Каждый божий день, вроде – моцион,
Это русский торг, дем.аукцион!

Спорит лысый дед – теле-аксакал,
Он сто лет в обед за Союз стоял,
Врунгеля старпом и барона брат,
Тот тащил себя из болота, гад,

Знаете? Сумел! Экий молодец,
Аксакал, увы, в луже по конец.
Спорит борода, неопрятный сван,
Этот на втором, хроник капитан,

Трагик – амплуа, выбрал его сам,
Мрачный господин, в просторечьи – хам!
Спорит беллетрист – вирш своих актёр,
Истерит в ТВ – на придумки скор,

Писарь авантюр и любовных грёз,
Он в Историю грязной лапой влез.
Не вступает в спор, пару лет молчит,
Сам себе пророк – он в гробу лежит,

Но его расчёт в головах у всех,
Старца умолчать – первородный грех!
И ещё одна – самурая дочь,
Хитрая лиса, тёмная, как ночь,

Уболтала всех, и темнит, темнит,
А не врёт она лишь когда молчит.
Так о чём же спор, сотрясенье тел?
Жизненный вопрос – сколько Сталин съел,

И грудных детей, и больших людей,
Спорят двадцать лет – темы нет важней!
Уж полвека, как умер человек,
Лысый тип с ТВ не смыкает век,

Он не пьёт, не ест, он не может спать,
«Сталин», - говорит, «бука, кат и тать,
Съел младенцев он целый миллиард»
Держит лысый дед импортный Баярд,

Малость трусоват теле-господин,
В каждой из щелей чудится грузин…
Неопрятный сван голос подаёт:
«Миллиарда два съел в известный год,
А ещё он всю армию убил,
Мне гэбист сказал – Сталин был дебил,

Сомневаться в том мне никак нельзя,
Говорят, гэбист – сам кретин, друзья»
Новость сообщив, сван упал на пол,
Померещилось, что грузин пришёл,

Вот отдаст приказ вечный вождь страны…
И от страха сван обоссал штаны.
Самурая дочь тоже в раж вошла,
Сталин, мол, творил страшные дела,

«Создал он страну – нет мощнее сил,
Пять шестых её походя убил,
Не люблю его – сумасшедший тип»,
А сама дрожит, крючит нервный тик,

И тайком мадам – раз тампон меж ног –
Недержанием «осчастливил» Бог…
А пророк в гробу снова промолчал,
Он уже сказал, тонны накропал,

Но и мёртвого не оставил страх,
Да к тому же червь шурудит в костях,
Не по лжи, мол, жить – так учил пророк,
От сего лжеца отвернулся Бог…

Видя сей финал, кучерявый жид,
Как кленовый лист – тоненько дрожит,
Тут же позабыл главный свой роман,
Где Историю превратил в шалман,

Там, где пошлость – есть главная черта,
Человек театр с пеною у рта…
Над Россией вой, над страною визг,
Дополняет их дождь слюнявых брызг!

Каждый божий день, вроде – моцион,
Это русский торг, дем.аукцион!