И сквозь завесу темноты...

И вдруг - такая красота из мрака смотрит на меня.
Казалось бы - зачем пришла? Не постучалась - ворвалась...
Она стоит передо мной. Легка, невинна и светла.
И чистый, девственный испуг из ярко-синих льется глаз.

Казалось - призрак чистоты явился, крыльями шурша
По плитам угольным судьбы, в одежде бабочки ночной, - 
Стоит и смотрит на меня, стиоит, и смотрит - чуть дыша.
Ловя движения мои, мой каждый вдох и выдох мой...

Зачем пришла? И с чем пришла? Но - робко просит, отведя
Свои глаза, и уронив на лик ресниц густую тень, -   
"Я петь хочу. И я спою. И я станцую для тебя."
И я - не в силах отказать, - как отказать посмею ей?

Она танцует И поет. И льется голос - и испуг,
Испуг, испуг, испуг, испуг, - зеленым дымом из глазниц, -
Он - в нежном шепоте шелков, и в странной пляске гибких рук, - 
Невнность пляшет предо мной порочный танец хищных птиц.

И мягко кружатся шелка, сползая легкой пеленой
Их пена легкая, дрожа, откроет девственную грудь, - 
Она раздета донага. Она танцует предо мной.
Она танцует предо мной в моем горячечном бреду...

Но что с того, что это - бред? Она - невинна и светла.
Скажи, - ты призрак ТОЙ?! Скажи... Не отвечает. Лишь поет, -
И песня нежная звенит, и застилает очи мгла, - 
Но сквозь завесу темноты я вижу - наготу ее.

И столько лет прошло с тех пор... И каждый - прошлого черней.
Но не забуду никогда, - тот взгляд, тот танец, те шелка, -
они сползали, словно дым. Она была бела, как снег...
Бела, как снег - и надо мной - чиста, свободна и легка...

И сквозь забвенья пелену она приходит иногда,
Она приходит каждый раз, когда ее совсем не жду.
И я зову. И я кричу. И это - каждый раз, когда
Она танцует предо мной в моем горячечном бреду