Пьер Паоло Пазолини. На пути к термам Каракаллы

Вот направляются к термам Каракаллы
юные приятели на мотоциклах
Дукати и Руми — мужская скромность,
мужское бесстыдство — то равнодушно
обнаруживая, то пряча
в тёплых складках брюк
тайны вожделений плоти...
Вьющиеся локоны, цветные свитера юнцов.
Они рассекают ночь,
как на бесконечной карусели.
Они овладевают ею,
блистательные повелители ночи...

Вот он шествует в сторону терм Каракаллы,
обнажённый по пояс, как будто всё ещё там —
на родных Аппенинских склонах,
на овечьих тропах, на века пропахших
животным мускусом и священным
прахом варварских берегов.
Он уже нечист под пыльным навесом берега —
руки торчат из карманов —
пастух, одиннадцати лет отроду
оставивший свои пастбища.
И вот он уже здесь —
жулик с бегающими руками и ухмылкой римлянина,
всё ещё согретый красным шалфеем, маслинами и инжиром...

Отправляясь в поход к термам Каракаллы
пожилые безработные отцы семейств,
превращённые бесжалостными Фраскати
в блаженных немых тварей:
скрипящий каркас тела
на шарнирах из металлолома.
Одежда — мешок с торчащим горбом.
Бедра покрыты коростой.
Грубые брюки болтаются
под большими карманами пиджака,
набитыми скомканными бумажными кульками.
Лицо расплывается улыбкой.
Под челюстью трещат кости,
жуются слова,
вот он смеётся над собственной мыслью.
Потом, остановившись, достаёт окурок.
Ходячий труп, в котором цветёт засушенная юность,
как костёр в старой корзине или пустом тазу.
Тот, кто не был рождён, не может и умереть.
Они идут к термам Каракаллы...