109. Большое приключение

Широкой поступью вперед,
Без багажа и мыслей.
Отправлюсь строго на восток,
С лицом слащаво-кислым.
И первый сказочный рассвет,
Природу пробуждая.
Задаст вопрос, а не ответ,
Зачем же я блуждаю?
Не стоит горько сожалеть,
И вспоминать былое.
Тихонько песни буду петь,
Наедине с мечтою.
Весь мир открою как дитя.
Без блага и достатка.
Котомку скудную неся,
И с мыслями о сладком.
Постыдно скрою от себя.
Желание земное.
Духовный голод для меня,
Непостижимо ново.
Я буду мчать наперекор.
Шоссе и автобанам.
К закату тело от ходьбы,
Казаться станет пьяным.
Постель из трав и звездный плед,
Я постелю в долине.
Под звук сверчков и мыслей бред,
Отправлюсь в сна пучину.
Не стану думать, как мои,
Крылатые собратья,
Что мир кончается в любви,
Скрывается в закате.
На зябком ложе одиноко.
Внимая тишине,
Изба мерещится далеко
Огнем, подмигивая мне.
Я притаюсь, к окну прижавшись.
Чтобы хозяев не спугнуть.
Стекло потеет, запыхавшись,
Чуть потерев, не стоит дуть.
На деревянную лошадку.
С оторванным хвостом.
Дитя садится и украдкой.
В гляделки тешится с котом.
Из сучковатой древесины,
Скамейка рыжая в углу.
Цвет потускневшей парусины,
Хранит на туфельках золу.
А в странных пальцах папироса,
Роняет пепел и дрожит.
И всплыли детские вопросы,
Зачем нам путь длинною в жизнь?
Картина - дежавю из детства.
Где на лошадке я сижу.
Курящий рядом, то отец мой,
Побойтесь Бога, я же сплю.
И как взрывной волной отбросив,
Телепортировав шутя.
За парту в школу, где мне восемь,
Все принадлежности сметя.
В глаза глядит учитель строгий,
«Ученье свет, а не ученье тьма!».
Ты эту истину  запомни.
Весомый ум, не тяжкая сума.
Меня бросало в эпизоды.
А возвратило в пот и жар,
Сон охладил седые воды,
И потушил души пожар.
Проснись скорей, заря стучится,
Мне кто-то в ухо прошептал,
О ужас, это тоже снится,
Но мимо овод пролетал.
Я слышу жалкие создания,
Или в агонии горю?
Но голос вновь, как в назидание:
«Я оскорбленье не прощу».
И шум из тысячи наречий,
Ворвался в голову мою.
Мир создан из противоречий,
Но я проснулась и не сплю.
Листвою ивы лепетали,
Что дождь, как воздух нужен им.
Тревожно ласточки кричали,
Что-то не облако, а дым.
Пульс в голове стучал и бился.
Меня в сознанье приводя,
Что дар природный мне открылся,
Людскую речь не слышу я.
Ты к одиночеству стремилась,
Покинув милые края.
И за ночь в корне изменилась,
Ищи не смысл, ищи себя.
И обогревшись ветром теплым,
Испив росу, отведав мед.
Я мотыльком прекрасным, бодрым,
Умчалась по пути вперед.
Короткий век, созданий божьих,
Был уготовлен для меня.
И мотыльков десяток мертвых,
Едва заметила у пня.
Рожден с рассветом, до заката,
Они должны успеть прожить.
Воспоминаний нет, а плата,
Никто не будет ворошить.
Последний вид лучей над морем,
Так зачарованно пленил.
Прощай мой мир, жизнь на исходе,
Но кто-то вдруг заговорил.
Не рано ли в твои то годы?
Спешить из жизни уходить.
Рыбак, что поджидал погоды,
Слегка замешкавшись, твердил.
Я на мосту, через перила,
Повесив голову, сижу,
«Хвала тебе владыка мира,
Я человек и я живу!»