Жара

Здесь безлесно, пусто, злобно, почти Сахара...
Этот пыльный полдень с трудом отличить от затмения,
от гротеска - болезненный сюр, подношенье - от дара...
Черновое - от бреда , от окрика - прикосновение.
Отредактирован липкий зной на предмет учтивости,
с переводом в режимы "безмыслия" и "ожидания",
с предоставлением чистых страниц - как милости,
и фатального времени суток, - как подаяния.
Которого мало. Если честно - безумно мало...
погрешность - почти нулевая при подсчёте веков.
На потёмках пещер нацарапаны инициалы,
непонятные коды  и  маленькие фигурки богов.
По камням - зарубки про вечнозелёное лето.
В кристалликах соли - тяжёлые белые двери.
Пора звездопада - незаметная юность планеты,
молчаливая праздность, спокойствие и доверие.
Всё это сотрётся. Позже. Сровняется, отшлифуется.
Наслоится степями-песками и ненужным опытом...
привыкнет к толпе, к неоновой прихоти улиц.
Забудется, - "к лучшему, к лучшему" - полушёпотом...
Жара... Заурядный гербарий  манерной тоски,
убежище-паутина изнеженной ностальгии -
бурые листья да всклокоченные лепестки..,
движенье на полутонах, не в своей стихии.
Священнодействие прикосновений к тайне
чуждой галактики, медленно сжатой до точки...
Проведя в перекроенном счастье - словно в дурмане,
неприступные жизни, не помня о них ни строчки,
я возвращаюсь... В первозданные интерьеры,
в парадные залы  живительных одиночеств -
флотилией без парусов, молитвой без веры,
универсальным  "you" без имён и отчеств.
Перепады рельефа под вечер становятся звоном.
Втиснутой в скобочки просьб о потерянном лете
безвкусицей кадров прощания с мёртвым сезоном.
Смехом сквозь правила. Старой комедией в цвете...


Игры... - пусть без побеждённых - всего лишь игры.
Улыбчивых, звонких монет бесполезная трата.
И "ненавижу" -  лишь выдох усталый. Эпиграф
к нудному многотомью  удачно проданного плагиата.