Фантазия о времени Владимира Святославича

Густого воздуха гуденье
И под ногами треск сухой.
Прямое срезня оперенье,
Дрожанье лука под рукой.
Вот ломотою отозвались
Две старых раны на груди
И стрелы тучею помчались
На ряд щитов, что впереди.

Щиты такие же, как наши,
Там тоже русичи, вот так!
Здесь, на земле, что нету краше,
Который год кровавый мрак.
Закрыв руками лица, Боги
Не смотрят больше людям вслед
И вместе сходятся дороги
Через годину страшных бед.

Селений мертвых пепелища
Укроет буйная трава,
А смерть иную жертву ищет,
Ведь Русь жива, пока жива!
Не знают жалости, пощады
Клинки отточенных мечей,
А трупы в землю вместо крады
Скрывают руки палачей.

Один закон, одна дорога:
Тот, кто не с нами – против нас!
Они рабы чужого Бога,
В их Душах Сварги Свет погас.
Поднявшие мечи на братьев
В угоду греческим попам,
Они идут навстречу ратью,
Грозя жестокой смертью нам!

Ответный выстрел сотен луков,
И кровь обильно пролилась.
Чья сразу, чья – в смертельных муках,
Нить многих жизней прервалась.
Спасибо мастеру, сработал
Он для меня прекрасный щит!
Благодаря его заботам
Я жив ещё, я не убит!

Я снова лук привычно вскинул,
Но выпустить стрелу забыл:
В ряду врагов увидел сына
С щитом, что я ему дарил!
Давно на осмоленном струге
Ушел за море с князем он,
Теперь, в шеломе и кольчуге,
Он против нас вооружен.

Шелома свейского наличник
Он перед битвой опустил.
Я для него теперь язычник,
А Веру Предков он забыл!
Вот с грохотом смешались рати
И стала Явь кошмарным сном,
Ведь убивает русских братьев
Мой отпрыск княжеским мечом!

Он рубит воинов славянских
Как злой находник из хазар
Иль как разбойный ярл урманский,
Что водит по морям драккар.
Меч острый жалости  не знает,
Жизнь отнимая в краткий миг.
Над ним со знамени взирает
Чужого Бога мрачный лик.

Всё чаще меч его вздымался
И падал воин за другим,
Когда я сквозь врагов прорвался
И появился перед ним.
Меч надо мной сверкнул стожаром,
Но наземь сын его сронил,
Ведь это я таким ударам
Его когда-то обучил.

С его главы шелом срывая,
Я сбил его на землю с ног
И, к ней спиною прижимая,
Спросил: « Что ж ты творишь, сынок?
Когда же было так на Свете,
Чтоб именем Богов чужих
Шли на отцов родные дети,
Меч поднимая против них?»

В глазах его горели свечи
Заморских пышных алтарей.
И понял я: они при встрече
Не узнают родных людей!
Сковало сердце стужей-грустью,
Так, что в груди родился стон!
Подумалось: « Что будет с Русью,
Коль каждый станет в ней, как он?!»

Да, сын военную науку
Усвоил крепко, не забыл,
Почти что незаметно руку
За голенище запустил!
Заметил я его движенье,
Но перехватывать не стал.
Я вспомнил день его Рожденья,
Как Светлый Хорс тогда сиял!

Увидел нож в его руке я
И вспомнил, как его ковал
И как точил, чтоб от злодея
Мой сын себя оборонял.
Чтоб враг жалел о нападенье,
Чтоб победить легко не смог,
Поднес на Имянареченье
Я сыну боевой клинок.

И вот теперь родной рукою,
Нацеленный мне под ребро,
Ползет он лютою змеёю
Пронзить насквозь мое нутро!
В последний раз к нему взываю:
« Сынок, очнись, ведь это я!»
Но все ползет ко мне стальная
И беспощадная змея!..

…А дальше сам решай, читатель,
Какой исход тебе милей.
Кто здесь герой, а кто предатель,
Кто прав в войне родных людей?
Убьет отец родного сына,
Или, быть может, сын отца?
Кому из них наш Мир покинуть,
Кто превратится в мертвеца?

А, может быть, твой разум чает
Для встречи их иной исход?
Прозреет сын, отца узнает?
Отец простит его, поймёт?
Найдут ли силы эти двое
И смогут ли они понять,
ЧТО в этом Мире жизни стоит?
За ЧТО в нем стоит воевать?

Не торопи свое сужденье!
Не тороплю и я тебя.
В любом сужденье есть значенье.
В словах ты выразишь себя.
И если мне своим ответом
Ты все-таки окажешь честь,
Не будет для тебя секретом:
Твоя Душа под ярким светом,
И вся видна, какая есть!