даже знать не хочу

До чего же избирательна человеческая память!
Она помнит всё, но вспоминает только то, что нужно или … только то, что не нужно.
Других вариантов нет.

В этом нет парадокса. В мире вообще нет парадоксов.
Единственный парадокс в мире в том, что есть люди, утверждающие, что парадоксы существуют.

Хотя, если задуматься – в этом тоже нет никакого парадокса.
Вернёмся к памяти, избрав для иллюстрации её капризности старинный жанр – притчу.

Притча, как жанр, родилась на Ближнем Востоке на заре цивилизации и была увековечена группой талантливых писателей-поэтов, которых мы сегодня называем Евангелисты.

Рукой Евангелистов, пишут, водил Бог, но такое может приключиться с каждым.

Среди Евангелистов были очень грамотные и образованные люди, а также – наоборот – совершенно необразованные и безграмотные.

То есть – такие, как я.
Имеется в виду – одновременно грамотный и безграмотный.
Причину, по которой в этом нет парадокса, смотри выше.
Или ниже.

И вообще, всё, что было написано до этого места, как, впрочем, и после этого места, лучше запомнить,  а ещё лучше – ощутить, не осознавая до времени.

А пока – притча.

--------------------------------
Сегодня Она помнила Его первое признание в любви, первый поцелуй и первые цветы.

А Он помнил её счастливые глаза, когда усталым и измотанным вернулся из дальней поездки.

Когда всё это было?
Вопрос – что? когда было.

Ответ – всё это было сегодня. Сегодня и больше никогда.
Сегодня был счастливый день.

Но наступило завтра.

Завтра Она помнила, его последнее признание в любви; как он, вернувшись из одной из этих своих вечных командировок, даже не спросил Её: «Как Она жила здесь без Него».
Завтра он помнил, как Она, уже зная о времени и месте первого свидания с Ним, улыбалась Этому Верзиле.
В общем, денёк выдался для Обоих ещё тот.
Неудачным было Завтра, короче.

Но ведь было ещё Вчера, Намедни и Накануне.
Было После Всего и Перед Тем Как.
Ну, вот например.

Намедни, Она помнила «как Сегодня», а Он «как Завтра».
Поссорились вроде несильно, но Она плакала.

Накануне Она помнила «как Завтра», а Он «как Сегодня».
Денёк выдался ещё тот!
Как Он ни старался Её успокоить, а получил по полной.
И было бы за что!
Не убрал чашку со стола.

В сто тысячный миллионный раз!
Чем этот «раз» отличается от сто тысяча миллионный минус первый раз!
А от – минус сто пятисотый десятый плюс второй раз!

Ничем!
Но – получил по полной!
За все разы.
Оказывается, что Она их все помнит!
Как же так можно жить!

Конец притчи.

Размышляя обо всём этом, автор этих строк тёплым майским вечерком следовал по улице провинциального городка в степях милой Украины среди раскидистых цветущих вишнёвых садов в совершенно произвольном направлении, то есть – куда Бог на душу положит.

Он следовал, слегка спотыкаясь, потому, что дороги у нас ни к чёрту, хотя жизнь налаживается.

При этом, автор ничего из своей жизни не вспоминал и не помнил, а как – смотри выше или ниже – размышлял обо всём этом.

Вдруг автор ощутил присутствие в сумерках посторонней, если не сказать – потусторонней силы.

Сухонький старичок ничтожного роста, откуда ни возьмись, сам не знаю как, оказался бок о бок и уже даже вёл с автором беседу.

Беседу, надо сказать, странную.

Из беседы этой постепенно становилось очевидно, что старичок никакой не старичок, а Главный Архивариус Восточной Украины.

В должности он давненько, но о пенсии и думать не думает и слыхом, вообще, не слыхивали в державе, чтобы Архивариусам пенсию назначали.

– Что Вы желаете припомнить, милсударь?

– Да я, собственно, здесь не за тем. Хожу, гуляю, никого, между прочим, не беспокою, не жалуюсь. Хотя мог бы! Есть мне что предъявить, так сказать, любому встречному-поперечному, не говоря уже о любой. Счёты, так сказать, свести.

– На секундочку, дорогой мой человек, хочу Вам заметить, что широкого выбора наше Управление Вам предоставить по Уставу не может. Единственное, что в вашей власти – выбрать из двух зол наименьшее или наибольшее. А так чтобы совсем, то есть, ничего не выбирать – так это не к Нам, а вон за тем тыном сторожка…

– Да что же за день сегодня такой! Вынужден я Вас перебить, уважая, тем не менее, лета ваши немалые и заслуги, но, зная о пакостях – при вашей-то должности, небось, приходилось…

– Вы, молодой человек, изволите юлить и изворачиваться, а выбора у Вас ровным счётом никакого нет: наибольшее или наименьшее из двух зол Вам выбирать.

Выбрал я что-то, сказать по правде, уже и не помню – что именно – а так, чтобы отстал старикан, и мы расстались.

С тех пор грущу я частенько, а вот чтобы тосковать – так редко-редко.

А отчего это – не знаю.
И самое странное, что и знать не хочу.