Костер на площади

На Гревской площади в Париже
Костер зажегся поутру,
И любопытные поближе
Спешили подойти к костру,
Чтоб рассмотреть, как в диких муках
Приговоренный уйдет в ад,
Сгорев в костре ради науки…
Три сотни лет тому назад.
Среди свершающихся казней
Народ перевидал всего,
Но почиталось здесь за праздник
Сожжение за колдовство.
Для палачей привычным делом
Здесь было вешать и пытать,
Руки и головы от тела
Одним ударом отделять.
А вот костры здесь были редки:
Еретиков не часто жгли.
С большим почетом в тесной клетке
Несчастных на костер везли,
Где кара страшная грозит им,
И колдовство ставя в вину,
Отец Великий Инквизитор,
Изгнать пытаясь Сатану,
Заставит пыткою «злодея»
Отречься от всего и всех…
…Молился «грешник» за людей,
Прося простить «тягчайший грех»…
Его вина и грех в том были,
Что жил не вовремя, не так,
Как нужно было, и как жили.
Он, в общем, был большой чудак.
Люди его не понимали
Своим простым людским умом,
Его частенько называли
В народе Черным Колдуном.
…И белой простыни белее,
Взойдет несчастный на костер,
Разделит участь Галилея
И закричит «какой-то вздор»,
Что не колдун он, был не понят
И что не в том его вина…
Пройдут года и люди вспомнят:
«А все же вертится она!»…
В ярком огне и диких муках
Уйдет он в рай, а, может, в ад,
Сгорев в костре ради науки…
Три сотни лет тому назад
На Гревской площади в Париже,
В столице развитой страны,
Где был не понят и унижен,
Не осознав своей вины…