Отец мой - солдат и гражданин

Я вспоминаю годы давние,
когда ещё мальчишкой был.
Отца рассказы, вехи главные
о том, как воевал, как жил.

Тогда я слушал невнимательно
и мало вспомнить что могу.
Теперь жалею. Замечательным
он человеком был. Могуч,

чуть полноват и роста среднего,
трудолюбив, умён, красив.
Любим в семье и хоть последний он,
не избалован, не спесив.

В селе родился под Владимиром.
В четырнадцать уже в Москве
работал с братом старшим. Стимула
другого не было совсем.

В сороковом женился. Мамою
он маму сделал в ноябре,
дочь родилась, а вскоре армия,
войну там встретил на заре.

И, будучи стрелком-инструктором,
как снайпер в бой вступил с врагом.
Порой, в засадах сидя сутками,
весьма успешно бил его.

В пехоте он, воюя с «гадами»,
до дней победных дослужил.
Не раз отмеченный наградами
контужен, дважды ранен был.

Но два, заслуженных им, ордена
не получил, хоть ратный строй
о награжденье слышал. Родина
теряла сведения порой.

Последний раз при штурме «логова» -
Берлина, в уличных боях
он получил раненье в ногу и…
Конец войны – в госпиталях.

Пусть был он звания не высокого,
лишь батальонным старшиной,
оставили служить там, в «логове»,
вернулся год спустя домой.

Разруха, бедность. Годы трудные,
а надо жить, кормить семью.
И он, маляр, занятье нужное,
пошёл работать в РСУ*.

Не счесть квартир с ремонтом пройденных,
куда дух мирный возвращён.
За труд ударный вскоре  орденом
он «Знак Почёта» награждён.
 
И в депутаты избирался, но
на деньги те, не как теперь,
семье жить трудно и не радостно,
«срок отслужил, захлопнул дверь».

По вечерам и в выходные дни
с его уменьем, головой
подзаработать мог. Ещё один
источник средств, но основной.

В пятидесятом пополнение
в семье, на свет явился я.
Мать не работала, хоть рвение
имелось. Деть куда меня?

В полуподвале многокомнатном
тогда мы жили. Теснота.
Семей-то десять, лихом скованных.
Удобств – плита, сортир, вода.

Росли семейные потребности,
отец работал словно вол,
почти без отдыха. И бедности
не знали мы, был полным стол.

В мои семь лет нам дали комнату,
хоть в коммуналке, но уже
на две семьи и с ванной. Здорово,
к тому ж на третьем этаже.

По выходным ходили в гости мы
и гости приходили к нам.
Родни полно. Застолья с тостами,
веселье, песни, шум и гам.

Спустя три года мы в двухкомнатной
квартире, хоть и далеко
по меркам тем, в хрущёбе скромненькой,
зато одни, без всяких склок.

Сестра же замуж вышла вскорости.
В семье уже нас стало пять.
Дочь родила и… те же горести –
как в коммуналке жизнь опять.

Порой отец с работы затемно,
подвыпив сильно, приходил,
то благодарные хозяева
поили, значит угодил.

И в тесноте сполна намаявшись,
сестра покинула наш кров.
А мы, уже почти отчаявшись,
вздохнули, наконец, легко.

Нашла работу мама «хлебную»,
свободней стало жить во всём,
но тут болезнь в тиски железные
взяла отца. Инсульт. Как гром.

Потенциал пока что был ещё.
Ему всего-то пятьдесят.
Он улизнул тогда от кладбища,
привычки же пришлось менять:

Учиться по-другому праздновать,
шутить, петь песни за столом
и уминать закуски разные,
забыв навеки о спиртном.

А я окончил школу среднюю,
курс института позади.
Осуществил мечту заветную -
в Крым съездил, море посетил.

И в тот же год с отцом и матерью
мы под Владимиром в гостях.
Дорога, поле жёлтой скатертью,
жара. От дома метрах в ста…

Но, кто ж мог знать, что так получится…
Отцу дойти не довелось.
Второй инсульт. Неделю мучился
и всё, спасти не удалось.

А жить бы, жить, да с удовольствием
и отдыхать… Что говорить…
Знать не судьба. Внезапно, горестно
оборвалась жизнь в 53.

На фронте он мечтал, чтоб выпало
домой вернуться и лет пять
в тиши пожить и вволю выспаться,
с дочуркой милой поиграть

Ну, а поскольку прожил более,
то говорил – Грешно просить
прибавки и за удовольствие
сполна положено платить.

Теперь отца намного старше я…
Отцы и дети – вечный спор…
Его ж советов и участия
мне не хватает до сих пор.

РСУ* - Ремонтно-строительное управление.

6 мая 2010 г.