Скованные одной цепью

Он уже родился совершенно плохим. С самого начала, с самых первых мгновений своей жизни он ощущал в себе потребность творить зло. Подрастая, он с еще большей отчетливостью осознавал всю глубину собственной порочности...

Время шло, и уже никто и ничто не могло остановить его скольжения по наклонной плоскости.
Вот и сегодня, на закате солнца, он проснулся от острых приступов голода, ощущая в себе потребность сеять вокруг хаос и насилие. В маленькой, уютной спаленке, среди засыпающих людей, он мнил себя отчаянным террористом...

Когда свет погас, Комар выполз из щели, где прятался днем и устремился вниз собирать кровавую жатву. Он носился над телами спящих, нанося точечные удары по незащищенной плоти, а иногда, забравшись под самый потолок, с отчаянным писком, словно пикирующий бомбардировщик, обрушивался вниз, сея панику среди мирного населения.
В эти моменты он превращался в собственных глазах в карающего ангела возмездия, с мощными крылами и огненным мечом в руках. Он носился вверх-вниз, сея страх в сердцах неверных язычников, разя их направо и налево своим жалом, не ведающим усталости...

Люди, потеряв сон, вставали, включали свет и иступленно начинали гоняться с мухобойкой за постоянно ускользающим от них мерзавцем-Комаром. Однако, проходило время, и устав от бесплотных попыток положить конец комариному беспределу, они выключали свет и все повторялось вновь...
В конце-концов они падали на постели бесчувственными трупами, засыпали глубоким, беспробудным сном, а Комар торжествовал свою очередную победу.
Так было и в этот раз. Уже предрассветные сумерки, медленно вползая в окно, заполнили комнату. Люди, ни на что не реагируя, похрапывали на своих подушках. А  Комар сытый, уставший, но довольный, медленно летел по направлению к своему дневному убежищу. Как вдруг...

...как  вдруг, предательски расставленная паутина, захлестнула усталое тело Комара. Он дернулся раз, другой, в напрасной попытке освободится и замер.
- Ну вот, - подумал Комар, - влип, что называется по самые уши! И где только были мои глаза? Не увидеть такую толстенную, такую огромную паутину! А теперь меня сожрут, как какую-то сраную букашку...
- Господи! - вскричал в сердцах Комар, - Ну почему так рано? Почему именно сейчас, когда я на вершине славы? Господи, боже мой, ну почему такая несправедливость? - возопил Комар, и кричал возможно бы еще очень долго, если бы не услышал в ответ хриплый, шипящий голос.
- Не ори, дружок. Мы все только звенья огромной цепочки питания, - заметил философски Паук, заворачивая террориста комара в плотный кокон липкой паутины.