О бабушке и маме

БАБУШКЕ

Поздний вечер из детской поры.
Что-то бабушка шьёт на машинке.
Скажет ласково: "Шей да пори,
Так не будет свободной поры!" -
И от глаз разбегутся морщинки.

И с любовью глядит на меня:
Я забота её и отрада.
Да пожалуй, не вспомню и дня,
Чтобы бабушки не было рядом.

И на печке, на куче тряпья
Восседаю я с кошкой в объятьях.
Тихо тикают ходики. Я
Не решаюсь дойти до кровати:

Всюду чудища в дальних углах,
В коридоре - присутствие волка...
Мама поздно придёт, вся в делах,
И в бумаги уткнётся надолго,
 
Будет что-то считать и писать,
И о чём-то вздыхать временами.
Кто во сне меня будет спасать?
Рядом бабушка сядет опять
Над моими полночными снами...

Снова слышу я ходиков ход
И бегу сквозь полночную темень.
Следом бабушка лампу несёт,
И по комнате мечутся тени.


МАМЕ

Дом родной
                в стороне далёкой.
Снег
          и песня ночной свирели.
В эту ночь он похож на кокон
Из волокон метели.

Мать одна там.
                Истопит печку
И лежит, допоздна читает.
Тёплой шалью укрыты плечи,
Только снег в волосах не тает.

На неделю метель зависнет
Над селом, лишь тоску вселяя.
А она всё читает письма,
Что я изредка посылаю,

А она фотографий ворох
Каждый день ворошит, как листья,
А за окнами только шорох,
Только ветра походка лисья.

И мне снится родной и тёплый,
Ночью видимый еле-еле
Дом, укутанный в снежный кокон --
Белый кокон метели...


УЗЕЛОК НА ПАМЯТЬ

Скажет бабушка между делами
(Ну а мне  -  лет, наверное, пять):
"Узелок завяжу-ко на память,
А не то позабуду опять..."

Что там помнить?
                То шьёт, то латает,
По канве вышивает крестом -
Лишь рука
                с иголкой
                летает
Над цветастым большим лоскутом.

После нитки, иголки приложит
И шитьё - ненароком примнёшь!
Скажет: "Нынче подальше положишь,
Дак назавтра
                поближе возьмёшь!"

Любит бабушка Дуня порядок:
"Жить в неубранном худо дому!"
Я сижу, присмиревшая, рядом,
Если что упадёт - подыму.

"Каждой вещи - своё,-
                скажет, - место,   
Этта - нитки,
                а тут - лоскутки".
Иль внушает мне: "Девка-невеста,
Пол-то матери мыть не с руки!

Да сперва оботри подоконник,
Да сорины спахни со стола;
Половик собирай потихонько!
Чишше сор выметай из угла!..

Или: "Сбегай за луком в рассадник,               
С грядки куриц сгони по пути!.."
Вот и мне узелок завязать бы! -
Вдруг забуду, крути-не крути...

А она на полати приляжет:
"Что-то лихо, как  видно, к дожжу!.."
Всё запомню я, что она скажет.
Навсегда
                в узелок завяжу.


МЫ С МАМОЙ ЖНЁМ ЖИТО

Осеннего солнышка взгляд отрешённый
Да тучи, что движутся медленным стадом.
Мы с мамой жнём жито и ставим суслоны,
И полнится сердце покоем и ладом.

Откуда она, красота неземная? -
Ведь голы поля и обкошены склоны!
По этой земле, что такая родная,
Идём, отдавая земные поклоны.

Срезаем серпом золотые колосья,
Наклонно снопы прислоняем друг к другу.
Под крышей они, словно братья и сёстры,
Обнявшись, стоят после долгой разлуки.

И мама под шорох жнивья напевает
(Хоть редко теперь её вижу весёлой)...
И поднята ветром пернатая стая
Под неба осеннего скомканный полог.