астрофиллит

Он появился  с бесшабашным другом
И оторвал меня от каши и посуды,
Принес потрепанных тетрадей  груду,
Но чтение  пошло сперва  с натугой.
Я  спотыкалась о понятия иные
Библийских  аналогий простоту.
Испил любви  и правды, но не ту
Искал и се-таки  уехал…Выем
Оставил  страшный  и свои тетради,
Очочки поправляя  близоруко
И  клетчатой  рубахи ворот…Мука
Поэтом  быть – молчать, - чего же  ради?
Звенела позабытой  песней  речка
И колоколом старого  собора
Вино с друзьями -  это сдохнуть впору.
От нас ума в Суоми явная утечка!
Но чтобы выжить нашим на чужбине
Приходится познать иные  сферы
Нуждаться в вере и лишаться  веры,
Ломить, работать, промерзать в кабине.
Какой бы ни был ты на родине фигурой,
А там  ты не проситель,  даже хуже,
Докучный эмигрант нигде не нужен…
Какая  к  черту там  литература…
Нырнувши тут, он  вынырнул в  Суоми
Помимо основной своей  заботы
Не  забывал, что голодает кто-то -
посылки и в моем хрустели доме.
А что стихи, они не пропитанье
Не деньги и не мех, не куртки  в стужу.
Блеснувши синью в одинокой луже
Остались так, одни  воспоминанья.

***
И вот весеним схвачена  дыханьем,
Поэту я отправила посылку,
Как брошенную в бедствии бутылку
Внутри -  небес  скупое подаянье,
Закутанное осторожно в вату,
Обложенное  ворохом бумаги,
Исполненное  варварской отваги
Искрящееся виновато златом…
Чтоб  этот темный  камень без огранки,
Игольчатое  сумерек  сиянье,
Будил, будил одно  воспоминанье,
О горке, где его свстели санки,
О речке под несметными  снегами
О том, что невиновно и нетленно,
И как в мороз немевшие колени
Могли бы защитить перед  богами.
О том что все леса и перелески,
Кустов прибрежных купы в талых водах
Звучат словами и даруют отдых,
Хотя порой  язвительны, но  вески.
От перемен  слагаемых и сумма
Могла за эти  годы поменяться
На  радиоактивность надо, братцы,
Проверить камень, было бы разумно.
Меня как  обожгло: подумать только -
Мою семью кормил он  эти годы,
А я ему смешной кусок природы…
А можно краковяк, а можно польку…
Поэт и друг. Воздушнейшая  пицца
была коньком его тишайшей мамы.
Жена его  красавица  та самая
о ком он горевал, хотел  жениться.
Его стихи в инете.  Ярки  лица,
Все  хорошо - она,  белоголовы дети,
На ферме  травы, на  веревке  сети,
Астрофиллит в  сарайчике пылится.
Когда приедет он, чтоб всласть напиться,
То соберутся  мужем на бильярде,
А то нагрянут вместе в «Харди-Гарди».
Все хорошо. Без этой райской птицы.