Тем, кто, смеясь, эпоху донашивал

Тем, кто, смеясь, эпоху донашивал
И щеголял в ее мундире,
Тем, кто родился в городе нашем
Лучших ракет и барышень в мире,

Тем, кто не сдался, кто жив остался,
Кто не торгует кровью своих,
Тем, у кого ангел скитался,
Тем, кто в бою стоит троих,

Самым удачливым, самым счастливым,
Ценящим жизни скорый полет,
Тем, кто выискивал кропотливо
Истину в пламени, шел под лед,

Тем, кто днепровские волны, степи,
Храмы, мосты, чаек речных,
Рад как ребенок ждать и встретить –
Разве искать в чарочных их?

Самым талантливым, непобедимым,
Вольным, безудержным, честным, родным,
Тем, за которых бокал поднимут –
Мы ведь не хлебом живем одним! –

Тем я кричу и зову как прежде,
Сидя над странным письмом в тоске,
Будто над «Возрождением» Брежнев:
С чем остаемся и дышим с кем!?

Эх, земляки мои многогранные,
Мудрый, но проданный город стали!
Нынче ж все хаты наши – крайние,
И не для нас времена настали.

Тем я кричу и зову, как прежде,
Душу вживляя в каждую строчку,
Кто из эпохи носил одежду
И не откажется на сверхсрочку.

Тех я прошу, кто живет на Родине,
Кто не меняет Днепр на Сену
(Да не сочтите меня юродивым,
Хоть так и хочется влезть на стену!)

Сестры и братья! Панки, рыцари,
Маклеры, брокеры, слесари, плотники,
Что же поникли ваши лица?
Вы ведь – хозяева, после – работники!

Что ж мы недружные кошки с собаками –
Пару домов сберечь не смогли.
Рушился мир. Не кричали, не плакали…

Вот и опять «хату с краю» сожгли.

30/31-7-08