День какой-то притихший...

День какой-то притихший -
окошко
промытое нежным
позднеапрельским дождём...
Что-то птицы щебечут
негромко,
рассевшись на ветках
зачинающегося заката...
Одуванчики солнечно-жёлтые
по изумрудной траве разбрелись...
Ветерок легковеен,
но выдохом Алатау родного
сердце греет -
он тот же самый,
что крыльев касался орлиных
над бегущим по тропке скалистой
архаром,
заглядывал в светлые
серо-зелёные,
как у Ахматовой, очи
снежного барса -
такими
глаза её Бродский запомнил...
Серое небо,
но воздух прозрачен...
Город меня обступил.
Стены домов
в большинстве своём
серого цвета...
Тополя листья
всё зеленее становятся -
золотисто-коричнево-липким
крытые лаком блестящим,
по выхождению
из колыбелей
почек
почивших...
Что мне сказать,
людям, ждущим напевов
и откровений?! -
Ждите!
Будут,
коль Божья на то
будет воля...
Я вслушиваться
в нарождение тканей, звенящих
как птичьи гортани
на вечном рассвете,
не отрекаюсь -
не менее вечном
и человечном,
и певчем
не меньше
является он в Казахстане
юго-восточном,
чем, скажем,
на Каме Марининой
или на Александровой Чёрной,
или на Осиповой Второй
речке
речи...