Дорога жизни

Моей маме Мотовиловой Лидии Александровне посвящается

Холодный ветер бьет в лицо,
Снежинки жизнь крадут.
Быстрей крутись же, колесо,
По ладожскому льду.

Смотри, шофёр, сквозь зло пурги
С дороги не сверни…
О, Святый Боже, помоги!
Спаси и сохрани!

В открытых кузовах машин
Блокадный люд сидит.
Средь ледяной пустой глуши
Молитва ввысь летит.

Мать наставляет детвору:
«Молитесь, малыши!
Кто будет - с Богом, не умрут.
Бог слышит зов души».

Машина медленно ползет,
Опасен, труден путь.
Страх злой собакою грызет
И рвет больную грудь.

Вот впереди треск, брызги, плач:
Был тонок видно лед.
Кого же озеро-палач
Еще к себе возьмет?

Гляди, шофёр, сквозь снежный плен,
Другого нет пути…
Не дай! Не дай, машина, крен!
Колесико, крутись!

Вот в небе черною иглой,
Фашистский самолет.
Уж нестерпим моторов вой.
Взрывают бомбы лед!!!

Машина сзади…Нет ее…
Подпрыгнула как мяч…
Ушла, разбитая, под лед,
А с ней и детский плач.

Одни остались мы на льду.
Из трех машин одни.
И молят люди как в бреду:
«Спаси и сохрани!»

Прозрачны пальцы и тонки,
Надежды держат нить.
В глазах не гаснут огоньки:
«Мы будем, будем жить!»

По спинам пот, словно в жару.
Дороге нет конца.
Синеют губы на ветру,
Но пламенны сердца.

Держись, шофёр, давай, родной!
В пути не заплутай…
Мы столько вынесли с тобой,
Нам рано в Божий рай!

Здесь на земле еще пожить,
Еще растить детей.
А лед трещит, шипит, гудит!
Лети, шофер, скорей!

Вот впереди чернеет сруб.
Едва заметен свет.
Кто ты, далекий добрый друг?
Тебя милее нет.

Нам этот свет помог понять,
Что позади все льды.
И будет тот огонь сиять
Для нас сильней звезды!

Мы спасены! Машины стон
Затих. Как тихо тут…
Бегут, бегут со всех сторон,
Нас на руки берут.

Целует мать детей своих:
«Мы живы! Боже мой!
Сберег Господь всех семерых!
Всесильный и Святой».

Дорога жизни… Сколько ты
Невинных душ спасла!
Ты Путь Спасенья и Мечты!
Ты Памяти Тропа!