Конфликт?

         

     Чем отличается работающая женщина от домохозяйки? Правильно, одна покупает продукты в супермаркете, на бегу по дороге домой, а вторая обстоятельно, оптово и на рынке. Дискуссии, что удобнее, излишни, потому, что я отношусь ко второй категории и не уступлю своей правоты.

     Моя подруга, ясное дело, из первой категории, на мои слова: «дешево, качественно, выбору краев нет» возражала: «грязно, долго, неизвестно где». Жалко, конечно, таких неопытных.

     Ее муж (он из наших) потребовал: «да покажи ты ей, где что продают, а то она думает, что картошка прямо в полиэтилене и растет».

     В воскресенье грузим в машину багаж из пакетов, корзинок и еще какого-то хозяйственного хлама и я сажусь за руль с лицом пионервожатой, ведущей первоклашек в первый поход за земляникой. С высоты великого гуру, но мягким и проникновенным голосом объясняю, что, где и как должна покупать уважающая себя дама. Меня слушают, давясь зевками, но терпят.

     Не слегка набивая себе цену, вещаю, что дороги туда три, отделений у рынка тоже почти три, и обучение новичков будет проходить от простого к сложному. В это время, на ведущей к рынку разбитой партизанской дороге замечаю милицейский наряд, перекрывший проезд. Остановка, вопрос и легкий шок от ответа: скоро, мол, здесь проедет президент всея Украины. Представить, что он должен проехать по этой улочке «имени первого паровоза» не получается. Зачем  такой экстрим? По грибы в частный сектор не ходят, на кладбище (оно рядом) вроде рано, мужик молодой. Не раскрыв загадку, вспоминаю, что еще две дороги ведут к нашей заветной цели. Едем.

     Чтобы не рисковать, еду по самой широкой и известной. Еще на подъезде к первой, самой культурной, части рынка, бодрая улыбка стюардессы сползает с меня, и переползает на мою пассажирку. Никого нет, ни людей, ни машин. Цепь милиционеров, выпучив глаза от ответственности, преграждают центральный вход и стоят по всему периметру. Теракт? Воздушная тревога? Требую разъяснений. Цедится ответ: «Рынок закрыт в связи  с приездом президента».

     Не на таких напали! Там, дальше, за углом есть неокультуренная часть рынка, туда-то пустят точно! За поворотом уже знакомый рядок дядечек в форме: руки за спиной, глаза следят за воронами, ноги на ширине разнообразных плеч.
 
     -Хорошо, ребята, все понимаю, интересы государства, но закрыто почему, президент, же МИМО ехать должен?
 
     -А вдруг он захочет пройтись по рынку, а там грязь, некультурка… Закрыто!

     Понимаю, что пройтись по этому рынку наш глава может захотеть только с завязанными за спиной руками и в сопровождении санитаров, но, делать нечего, возвращаюсь навстречу широкой победной улыбке, освещающей мою машину. Оглядываю грустными глазами ворох пустых сумок на заднем сидении и дрожаще-бодрым голосом говорю, что рядом еще стихийный подраздел, где круглосуточно происходит товарно-денежный обмен. Там уж точно!

     Несколько минут езды и безотрадная картина. Ни одной, самой завалящей торговки, ни одной, копошащейся в своем мешке бабушки, даже собаки ни одной! В каких-то ямках и на пригорках все те же решительные серо-синие мужички, решившие ни за что не пропустить сюда любопытствующего до вредности президента. Давлю на газ и под громкий хохот еду домой…

     …споров о хороших хозяйках я больше не веду, а рынок больше ни на день не закрывали вот уже десять лет…