Белые розы

Какие  они живые, нежные, бархатные , белоснежные,с желтоватым оттенком, пахнущие сыростью и весенней травой, с  колючками по длинному стеблю -эти розы…
Даже через тридцать лет их запах остался прежним…

Он помнил, что она любила только белые розы. Объездив все магазины в городе, он потерял все надежды на успех.

Начало мая. Москва готовится к Олимпиаде, лениво, но уже чувствуется нервозность в воздухе, милиция сверлит взглядами всех приезжающих и выезжающих на вокзалах, в метро – целые наряды. Немного неуютно и смешно!

Юбочка выше позволенного, каблучки – от производителей Югославии, батничек – по блату от польских производителей, яркий, обтягивающий, на мелких пуговичках, первые две- принципиально расстегнуты…
Запах модных духов, пахнущий сосновым лесом и мускатом завораживал и тянул на подвиги.
Ветер треплет распущенные волосы, тщательно вымытые бородинским хлебом, замоченном в кефире, они густые, длинные и не хотят поддаваться настойчивым порывам ветра, приятно  щекочут лоб и шею.
Радует все. Погода, здоровье, благополучие в семье  и ожидание отъезда из Москвы к новому месту службы мужа, из столицы гонят всех.

Подружка пригласила ее забежать к ней на работу, чтобы попрощаться, знали обе, что навсегда, так все и складывалось – она уезжает, вернется навряд ли… тоска.
Забежала в гастроном на Арбате, купила конфет коробку и болгарского вина «TOKAI», завернула в переулок и вот она контора подружки, в полуподвальном помещении жилого дома.
Сидели пару часов, пили вино, смеялись и тосковали от того, что приходится расставаться, сотрудники конторы приходили и уходили, желая счастливого пути, рассказывали анекдоты и всем было хорошо, весело и грустно…
Подружка в конце концов заплакала и, сложив бумаги в стол, собралась ее проводить до метро.

Зашел начальник. Просто зашел. Неожиданно и никто его не ждал. Все замолкли. Стали убирать со стола граненные стаканы, газету, на которой оставались крошки хлеба от бутербродов с сыром и колбасой, пустую бутылку уронили и она покатилась к его ногам. Он ее поднял и положил в корзину для мусора.
-Подругу провожаю, навсегда уезжает, - забормотала подружка.

Начальник отдела внимательно смотрел на нее и его глаза становились добрее и добрее, он улыбнулся и предложил довезти  до метро.
Подружка закивала головой, подталкивая ее к выходу.

Жигули стояли  во дворе, новенькие, цвета слоновой кости, в салоне пахло кожей и звучала музыка.
Он провез ее по всей Москве, показал все примечательные места, о которых за четыре года жизни в столице она и не подозревала.
-Ты какие любишь цветы?
- Белые розы…
Они пахли травой, свежестью и весенней сыростью. Колючие стебли мешали их обнять… И он не решился обнять ее, просто сказал, что будет  помнить эту встречу  всегда…

Прошло тридцать лет.
Было холодно.
Начало марта.
Она позвонила подруге, сообщив, что сейчас  в Москве. Тридцать лет, бывая каждый год в  этом городе, она  не звонила ей, чего-то боясь …
Договорились встретиться у метро.
Почему-то она долго приводила себя в порядок, волновалась, как будто идет на свидание.

Она его узнала сразу…
Он держал букет белых роз в вытянутой руке, как будто боялся их чем-то обидеть. Он смотрел по сторонам, пытаясь узнать ее, провожал всех женщин взглядом, переминаясь с ноги на ногу. Разговаривал по телефону и кричал кому-то, что очень занят. Он замерз, приподнял ворот кашемирового пальто, подпрыгивал и шагал туда-сюда, не сводя глаз от выходящих из метро.
Через час, аккуратно положив розы туда, где он стоял, резко развернулся, сел в Мерседес и рванул с места.

Какие  они живые, нежные, бархатные , белоснежные с желтоватым оттенком, пахнущие сыростью и весенней травой, и,  как и прежде, с колючками по длинному стеблю,  – эти розы…
Даже через тридцать лет их запах остался прежним…