Первый эшелон

      
Люди, голуби, машины,
убегая из-под шины,
от подошв и светофоров
и от сглазящего взора,
лепят контуры судьбы,
строят здание страны...
Я как желудь в шуме леса
выпал в тишь лужайки тесной,
сел на лавку сам не свой.
Дед завел со мной беседу
про страну и домострой.
- Было время, те скажу:
вместо лаги –
сам я лягу
и держу!
А теперь, как наказанье
иностранное влиянье.

Деда слушать? – сделай милость!
Кругом новое носилось!..
...Вдруг - всё замерло от слов:
«…и в заключение о погоде.»
Окна матово блестели,
в окнах радужно сидели,
ожидая: что же там?!..
В транспорте, на перекрестке,
в офисе, метропроходке
ждали все метеосводки,
как прилета марсиан.
(Прилетят, не прилетят?!.
Всё обман, опять обман!)
Вновь поверили в погоду,
разбежались понемногу.

Чтобы двигалась страна,
вера малая нужна.

Снова движется народ,
поедая бутерброд.
Что у каждого случится –
каждый знает наперед.

Кто на лавочку придет?..

В синих галстуках: Ура-а! -
выбегает детвора.
- А у меня в портфеле Босх!
А у вас?
- А у меня на даче босс!
А у вас?
- А… мои, мои штаны!.. во все стороны видны!..
Разговор как разговор,
только дед заладил спор:
- Хочешь быть добрым - ходи по земле босиком.
- Как же, вчера напоролся на склянку!
- Главное душу, ты душу свою сохрани.
- Ишь, чего! Сам-то, наверное, в импортной ходишь шузнянке?
- Нету обувки... досталися ноги войне.
Вот и кумекаю: кто ж босяком по траве...

Ах, ты дедуля, отец, ну сказал бы ты раньше!
Я же и сам без отца, я же сам от войны...
Хочешь, тебе расскажу-покажу всё на пальцах:
эти ребята от мирной житухи пошли.
Что ж им в пристенок, как нам
или пить в подворотне.
Впрочем, другое сейчас...
- Да я не про то...
- Дед, ты послушай...
Но деда уж нет. По дороге
шел он в атаку... –
                из тех,
кто вернулся потом...
Вот он исчез за углом – словно без вести канул,
словно погиб в сотый раз, как для многих тогда...
Слушай, старик, – если что завертИтся – все встанут!
Если успеем, но это другая беда.

                2.

В наши дворы мы глазастой травою врастали.
Перла романтика то на тюрягу, то нож.
Все было грубо и зримо,
                но души витали,
ангелы наши не дали пропасть ни за грош.

Мы принимали игру
                и на власти чихали.
Жили-любили,
                за нас все решала страна.
Воздух един ведь – что на швейцарском привале,
что на российском
                (хоть тут и там много дерьма).

Выросли… 
                И повторилось всё то же…
Только дворы уж не те
                и потреба не та…
Словно покрыли железо салоновой кожей,
да навтыкали булавок, задев за живца.

...Окна зажглись. Два филолога сели, придурки.
Пиво без воблы, заплатные джинса и спик:
               - В прошлом веке ошалели:
               все про шали, шали пели.
               - В этом все офонарели –
               и поют про фонари...
...Жаль дед ушел. Ну, вот эти-то точно не урки...
Хоть и горячат блинами могучий язык.

Нефть добываем. Мозги размываем.
                В остатке –
эти ребята пивную Россию спасут...
Только в юродивых, да на кухонных болтанках
Русь сохраняла последний священный редут.

Только б не вылезли снова составы из чада,
спешно грузя по вагонам, кто рядом стоит –
умных, нелепых, не нужных стране чаадаевых
или из тех, кто не сносит начальства обид...

Ими забиты составы, идущие в поле...
Ими мелела страна перед долгой хворьбой.
Шли эшелоны железной губительной воли
на отдаленный – во времени – бой...

                3.

Вечер спускался,
                играя огнями неона.
В пляске огней на капотах и лицах цвели
тайные страсти ушедших в былое неронов.
Тонкие пальцы сгребали стабфонд и рубли.

Хлеба и зрелищ!..
                Но где-то в глубинах дележки
тронется чуть поворотный проржавленный круг... -
Снова стальные составы заполнят кормешкой
судеб, неявленных жизней, невстреченных губ...

...Тихо на лавке.
Разверзнуто черное небо.
Окна погасли. И видятся первые сны...
Чую  - несется...
                Вижу: грохочет в пол-неба! –
яркие окна вагонов, и лица пусты...

Вот пронеслось... Я заметил лицо молодое,
мальчик совсем,
                стоял он, прижавшись к стеклу...
Взгляды слились – н е  в и д я – мгновенье, мгновенье... -
так - во сне... иль по тонкому, тонкому льду...
....................................................               

Я в ответе за них.
Я в ответе, еще не родившись.
Я в ответе за явь суетливую,
                сумрачный сон... 
По дорогам отчизны
                неприкаянной гордою птицей
пролетает ночной,
пролетает стальной эшелон...