Под лентой воспоминаний

Она гуляла по парку с собакой. Вечер был летний, но чуть прохладный. Успев озябнуть, она сожалела о том,  что согласилась на уговоры мужа уехать с собакой от дома так далеко, практически в другой конец города. У него здесь были дела, и он предложил ей с собакой  прогуляться  в этом старом, немного запущенном  парке и подождать его. Словом, совместить полезное с полезным. Муж задерживался. Она начинала злиться.   
         Тому, что прогулка затянулась, пес был несказанно рад. Он, гарцуя, сначала забегал вперед, потом возвращался и с заискивающим обожанием заглядывал ей в глаза, будто говорил : - «Ведь  мы же еще здесь побудем, правда? Не мерзни! Давай за мной!» 
        Людей в парке было немного. Из десятка лавочек, стоящих на центральной аллее, три пустовали. Она выбрала ту, на которую сквозь ветви высокого старого вяза падали лучи заходящего солнца. Сев на скамейку, она подняла голову вверх, зажмурилась и передернула плечами. Не то от прохлады, не то от удовольствия. В кармане  тренча  что-то мешало. Опустив в него руку, она обнаружила книгу (покет-бук в мягкой обложке), которую, выходя из дома, автоматически взяла с  полки.  Стихи  её  любимого  поэта.  Раскрыв наугад страницу,  начала  читать:  « Я помню: мы вдвоем сидели на скамейке. Пред нами был покинутый источник и тихая зелень. Я говорил о Боге, о созерцании и жизни…».
         Внезапно Она остановилась, закрыла глаза и  будто что-то почувствовала.  Почувствовала , что кто-то на неё смотрит…  Нет, не то!  Она почти физически ощутила сам взгляд... Он как будто врезался в неё потоком теплой энергии!  Не торопясь открывать глаза, она попыталась определить, откуда идет это тепло, и изо всех сил  напрягла свою зрительную память, стараясь вспомнить тех, кем были заняты остальные лавочки слева, поскольку менно слева шел этот приятный возбуждающий  поток. В памяти промелькнули: молодая  парочка, компания из трех подростков, две старушки.  Молодые   были  явно в  ссоре и сидели в метре друг от друга. Подростки  же сидели, уткнувшись в  один планшет, что-то молча внимательно рассматривая в нем. А  старушки курили и, кажется, ссорились! Остальных  она не запомнила.
          Она повернула голову налево, открыла глаза и сразу увидела его!  Он сидел через  скамейку напротив,  метрах в десяти налево и открыто смотрел на нее. Приподняв брови и придав удивленное выражение лицу, она так же открыто посмотрела  в его лицо. Так они просидели  секунд пять, пока он с улыбкой ни отвел глаза. «Какой-то чудак» - подумала она и вернулась к книге, снова  отрыв ее.  «Что там было?  Там что-то было важное! Но я  не запомнила…" Страницы  запорхали, строчки запрыгали, а стихотворение все никак не находилось. Она резко закрыла книгу и решительно взглянула в сторону незнакомца.  Он смотрел и улыбался. «Вот еще! Уставился!» - подумала она, -«почему он не отворачивается?!»  Ее смутило  окончательно  то, что он ни только не собирался отворачиваться, а начал  в добавок ко всему  ещё делать ей какие-то знаки глазами и смеяться.
        Совсем сбитая столку, она проследила  за движением его глаз и увидела следующую картину. На лужайке среди деревьев, стоящих за её спиной, дрались две вороны. Борьба шла  за какой-то вороний деликатес.  Одна ворона была крупнее и нахальнее.  Преимущество по очкам явно было за ней. Мелкая сражалась изо всех сил.  Картину происходящего довершало следующее:  Хич, её любимый, добрый пес! Он, как рефери,  бегал по окружности воображаемого ринга, подвывая, рыча и погавкивая.  Её удивило то, что вороны  совсем не обращали внимание на пса и неистово сражались. Зрелище было захватывающе-уморительным. Она развернулась к происходящему в полкорпуса и, положив локти на спинку скамейки, начала внимательно следить за поединком, сразу определившись с тем, за кого болеть. Она всегда болела за слабого. Повернувшись, она заметила, что он тоже был весело увлечен схваткой. И в этот момент она поймала себя на мысли, что ей приятно смотреть на него.  Приятно смотреть на его  мимику и жесты.  Он   то  проводил пальцами правой руки вниз по щекам,  поглаживая небольшую бородку, то  рукой досадливо  постукивал по  колену, когда та, за которую он "болел" уступала. Рассматривая его, она  на несколько секунд  отвлеклась от происходящего на «ринге». Он это замелил и начал подавать уже жестом ей сигналы  обернуться . Она  последовала его призыву  и увидела следующее. Толстая ворона, бросив добычу и проигнорировав соперницу, предприняла атаку на «судью», пытаясь в полу-прыжке, в полу-полете  ударить бедного Хича в макушку своим внушительным  клювом.   Хич рычал.  В это время мелкая ворона с опаской, но очень проворно схватила заветный кусок  и смылась! Толстуха толи увидев, толи почувствовав хитрый ход соперницы, метнулась в ее сторону. Но… исход поединка был решен.  Ворона сделала пару прыжков, взлетела и как-то вяло полетела вдогонку за счастливицей.  Хич торжественно лаял. Зрители смеялись. Их симпатии были явно на стороне победительницы. 
           Пес  еще разок-другой  гавкнул  для порядка и подбежал к хозяйке.  Она пожалела, что не взяла с собой никакого лакомства. Приняв от неё одобрительное  потрёпывание  по спине, Хич улегся у её ног. Она взглянула в сторону незнакомца. Странно...  ей он уже не казался незнакомцем.  Скорее наоборот – кем-то из её прошлого, кого она уже давно и хорошо знала, но потеряла из виду на долгие годы. Сколько ему лет?  Пятьдесят?  А, может, больше? Она никогда не могла определить правильно возраст  мужчины.  Ей казалось, что он старше её. Но глаза! Такие озорные, такие знакомые и почти свои! Они делали его  лицо совсем молодым. А  вот волосы были хоть и густые, но с проседью.  Рядом с ним на скамейке лежал раскрытый журнал. Внезапно он его демонстративно захлопнул и, положа ногу на ногу, повернулся в её сторону. Упёршись локтем в спинку скамейки, он положил щеку на ладонь и с улыбкой продолжал смотреть в ее сторону. 
            В это время по аллее медленно шла пожилая пара. Старик одной рукой опирался  на  палку, а другой бережно поддерживал свою спутницу  под   руку. Его дама  была в шляпке и в светлом плаще, что придавало ей элегантность.  Их лица были непривычно для обычной толпы светлые и  частливые. Шли они медленно и молча. Провожая их взглядом, Она подумала: «Молчат....Наверное,  за столько совместно прожитых лет  они успели всё сказать всё друг другу. Но, похоже, им вместе все еще не скучно.   А, возможно, они и сейчас разговаривают на языке, знакомом только им двоим».  Пара уже миновала лавочку, на которой сидела она , и начала приближаться к лавочке, на которой сидел он.  Переведя  взгляд на его лицо,  она  заметила,  что он тоже внимательно  и грустно рассматривает  пожилую пару…   Старики  прошли.   А  эти двое, проводив их взглядами,  продолжали смотреть друг на друга каждый со своей улыбкой.  Он - с грустной.  Она - с задумчивой. И вдруг ей показалось, что он думает о том же, о чем подумала она, когда провожала тех двоих  взглядом. Она кивнула. Он кивнул  в ответ. Они улыбнулись друг другу так, как если бы между ними был какой-то секрет, известный только им двоим. Он скользил по ней взглядом. Она чувствовала нежность и тепло, которыми лучились его глаза. Почувствовав смущение, Она отвернулась в сторону. "Интересно, кто он?" - подумала,- "Он выглядит, как приезжий... Может быть, он ждёт кого-то? И, возможно, этот "кто-то" - женщина!" В этот момент сама, не зная почему,  она почувствовала что-то, похожее на ревность. И, удивившись своему странному ощущению, она чуть ни рассмеялась. Заметив  ее широкую улыбку, он подумал: "Почему она смеется? Что её так рассмешило? Я? Нет! Это что-то другое! Он видел эту женщину впервые, но ему хотелось думать, что это только начало. Но, если он сейчас не подойдёт к ней, не заговорит, он упустит единственную возможность узнать ее ближе. Интересно, - она замужем? Наверное, - нет. На пальце нет кольца. И собака .... Эта собака любит её так, что вряд ли есть еще кто-то, с кем этот пес готов делить ее . Он, как будто, убеждал себя, не желая верить в то, что она замужем."Что за чушь!" - подумал он и тоже  широко улыбнулся.
            В этот момент у него в кармане зазвонил телефон.  Еще несколько мгновений он просидел неподвижно, а затем, как бы очнувшись, взял трубку, продолжая смотреть на нее.  Но через две секунды выражение его лица изменилось.  Она не успела заметить каким оно стало, так как он отвернулся вправо и начал говорить. Она тоже отвернулась. Хич продолжал сидеть у ее ног. Умный пёс внимательно следил за происходящим.   Он поочерёдно  смотрел то на свою хозяйку,  то на незнакомого  ему  мужчину.   Собака , казалось, услышала все то, что эти двое сказали друг другу, не произнеся ни слова.   Пес явно был в смятении.   Он еще никогда не слышал чтобы его любимая хозяйка, которой он принадлежал всецело, молча разговаривала с кем-то еще кроме него самого.             Снова зазвонил телефон. На этот раз мелодия ей показалась знакомой. Пёс гавкнул. Она спохватилась и нажала на кнопку. Раздался знакомый и родной голос: «Милая, я здесь. Извини. Задержался. Жду у ворот парка. Пойти к тебе навстречу? Ты не замерзла?»  Этот голос звучал так, словно звучала её жизнь. Жизнь, полная тепла, стабильности,  уверенности в завтрашнем дне и любви… Люди рождаются, растут, взрослеют, потом  стареют и умирают. Очевидно, то же происходит и с любовью. Не у всех… У нее так. И ее любовь уже взрослая.  Муж что-то еще говорил. Но она его прервала. И, забыв, что еще полчаса назад злилась на него, произнесла: «Всё хорошо. Оставайся на месте. Мы с Хичем сейчас будем.»  Затем Она пристегнула поводок к ошейнику пса, встала, разгладила руками на коленках джинсы. Все это время она не смотрела в  его сторону.   Сделав первый шаг, она все же  оглянулась. Он всё еще держал в руке телефон, но отстранил его от уха,  подался вперед и выглядел растерянно… Она улыбнулась прощальной улыбкой , повернулась и пошла по аллее в  сторону, противоположную от того места, где, как она чувствовала, оставила какое-то важное мгновение своей жизни. Она точно знала, что этому мгновению суждено быть с любовью упакованным в её памяти, сложенным. Затем она его сложит  в тайную коробочку, перевяжет  лентой  воспоминаний и положит на полочку на стеллаже ее памяти и, возможно, будет изредка развязывать. А, может быть, не будет никогда…   Хич медленно брел рядом. «Хич! За мной!» - крикнула Она и побежала. Собака, радостно виляя хвостом,  бежала рядом.  Спиной она еще какое-то время  ощущала  тот поток тепла, который прервал её чтение на лавочке. Но оглядываться она не стала. Она никогда не оглядывалась.
В машине было тепло и хорошо пахло. Она запрыгнула на переднее сидение,  машина завелась, и они поехали. Она молчала, слушала Нину Симоне и смотрела на профиль мужа.  «А у него тоже на висках начали появляться седые волосы,» - подумала  она. Потом, вспохватившись, похлопала по карманам тренча.  «Что случилось? Ты что-то забыла?» - спросил муж. - «Книгу…» - «Если она тебе нужна, давай вернемся!» - «Нет, мы не вернемся.Пусть остается там. Возможно, она  еще кому-нибудь станет нужна.» - «Я что-то тебя не понимаю! Вы с Хичем оба какие-то странные. Молчите. Сидите задумчивые. Что произошло? Хич, ответь  хоть ты мне!» Хич заскулил на заднем сидении , положив морду на лапы.   Она улыбнулась и ответила: «Просто мы замерзли и устали тебя ждать.» Потом грустно улыбнулась и добавила про себя: «Это был самый короткий роман в моей жизни!»