Актер

В местном театре играет
Новую пьесу актер.
Быстро и ясно сверкает
Страстью подчеркнутый взор.
Каждый сидящий охвачен
Этой волшебной игрой,
Но для актера утрачен
Долго хранимый покой.
Чтоб долгожданной свободы
В этой достигнуть игре,
Он предыдущие годы
Отдал томящей борьбе.
Длинный черед репетиций
Ждет очевидный итог:
Мастер уверенной птицей
Стать в этом сборище смог.
В яркой игре оживает
Автором созданный мир.
Каждый себе повторяет:
«Этот актер – мой кумир!».
Видно, как мастер смиренный
Может всем тайну открыть.
Словно подарок бесценный,
Эту игру не забыть.
После премьеры блестящей,
Новые силы открыв,
Зал, от восторгов горящий,
Делает пламенный взрыв.
Сколько поклонников разных
Тонет в толпе невпопад!
Много признаний бессвязных
Все они разом кричат.
«Рад я восторгам и снова
Всем благодарность дарю.
После приема такого
Лишь о любви говорю».
Снова автографов просит
Море признательных слез,
Вдруг легкий ветер доносит
Чей-то непраздный вопрос:
«Ваши волшебные нити
Могут весь мир обнимать.
Если возможно – скажите,
Как вы смогли так играть?»
«Опытом жизни научен
Всем отвечать как-нибудь:
Дар мой от Бога получен,
В этом и кроется суть.
Если отыщешь вначале
К сцене волшебную страсть,
Знай, что в таком идеале
Скрыта над зрителем власть.
Должен быть смел и отточен
В этой работе язык,
Чтобы твой образ был прочен,
Чтобы к тебе зал привык.
То, что для зрителя скрыто,
Будет как найденный клад.
Все, что на сцене прожито
Я поделить очень рад.
После терзаний немалых
Я, поубавивши пыл,
Опыт сомнений усталых
К этому дню накопил.
Нужно на сцене безбрежно
Силы свои оставлять.
Хоть и тружусь я прилежно,
Хочется все поменять.
Я без обиды признаю,
Что ощущается мне,
Будто рассудок теряю
В ставшей ненужной борьбе.
Гении, черти, портреты,
Бог, непонятная высь,
Солнца, туманы, планеты
Вспыхнули вдруг и сошлись.
После их сразу сменила
Злая, престранная мгла.
Что это все-таки было?
Я выхожу из ума…»
Ты, мой художник лукавый
Верно болезнь угадал.
После избрания славой
Мир твой неласковым стал.
Каждый, кто так избирает
Жизненной мерой игру,
После прекрасно признает:
Это, увы, не к добру.
Сделав основой упорство,
Ты затверди как стихи:
В жизни не нужно притворства,
Роли – все те же грехи.

октябрь 2005