В бесконечном провале прекрасных глубин

Слёзы ветра, несущего с моря прохладные брызги мне прямо в лицо,
Окропили усталые веки. И воздух солёный дарует свободу...
Я вдали ото всех городов, и спадают оковы на землю свинцом,
И уходят года суеты и терзаний под пенную чистую воду...
Поднимаются руки, как будто бы легче пушинки моя нагота.
Из тумана вокруг нарастают прекрасные перья огромнейшей птицы.
Неужели заполнилась песней молчавшая век в глубине пустота,
Неужели мне дивный полёт над простором, бескрайним и синим, не снится?..
Перламутр отчаянных душ, воплощённый в русалок, скользит под волной,
И смеются внизу,- будто звон золотых колокольцев,- седые ундины.
Ни жива, ни мертва, я дышу, не могу надышаться зарей неземной,
Пролетаю насквозь облака, как в тоннелях, петляю в подсвеченных льдинах.
Но к исходу закатных костров я начну исчезать, размываясь дождём,
Упаду каждой каплей тяжелой в открытое жерло глубокого моря.
Пропоют мне русалки: "Сестра, Мы так рады! Тебя больше вечности ждём!
Дай обнять, дай забрать эту память о серых невзгодах и статике горя!"

Я вдали ото всех городов, только песни и ветер под сердцем притихшим,
Сотни звёзд и огней, сотни глаз в бесконечном провале прекрасных глубин.
Может быть, в небе белая птица тихонько заплачет, мой голос услышав,
И проводит печальную душу к последним вратам - в ненасытный Мальстрим...