Ушел

       Размазывая остатки туши по тому, что еще два часа назад было ее лицом, Нина выбежала из дому, хлопнула калиткой,  и остановилась посреди дороги, ничего не видя сквозь слезы. Постояв минуту, она решительно направилась прочь от дома, от разрушенного семейного очага, от своего разбитого счастья…
       Как обычно, тихая улочка на окраине города была пуста.  Только серая кошка умывалась на обочине, да соседский петух рылся в пыли…  Октябрьский ветер проводил Нину до конца улочки, не понимая, куда же она идет, эта странная фигура в мужской куртке, наброшенной на ситцевый халат, и галошах на босу ногу… 
       За поворотом Нина остановилась. Слезы все еще текли по ее лицу, но туман перед глазами понемногу начал рассеиваться. Куда она идет? Зачем? Первой ее мыслью было броситься под машину… но так уж сложилось, что машины в этой части города ездили крайне редко и очень медленно. Нина начала зябнуть. Она обхватила себя руками, но продолжала стоять у перекрестка, переминаясь с ноги на ногу и стуча зубами от холода и пережитого стресса… А потом вдруг вспомнила, что там, в доме, куда ей так не хотелось возвращаться, остался ни в чем не виноватый пятилетний Дениска. Господи, как она могла забыть о ребенке? Неужели свалившееся на нее горе было так огромно, что она могла броситься под машину, оставив на произвол судьбы своего малыша, который и так сегодня остался без отца?! Нина повернулась и опрометью побежала домой…
       Дениска сидел на крыльце и без энтузиазма катал машинки. Не по годам развитый малыш слышал, как ссорились мама и папа, но давно привык к таким ссорам, так что не придал этому особого значения. Но мама ушла куда-то, и ее не было уже давно. Поэтому Дениска решил посидеть на крыльце, чтоб сразу увидеть маму, когда она вернется. Очень хотелось кушать,  и босые ножки замерзли, но заходить в дом без мамы не хотелось.
- Солнышко мое, да ты же весь замерз! – запыхавшаяся Нина схватила сына на руки.
- Куда ты ходила, мама? Я тебя жду, жду, а ты все не приходишь. Я уже стал бояться. – Холодные ручонки крепко обхватили Нину за шею.   – Не уходи больше так надолго, ладно?
- Нет, зайка, мама никуда больше не уйдет от тебя, прости меня, родной!  - Нина покрывала поцелуями замурзанное личико Дениски, а слезы душили ее.
      Вечером, уложив Дениску, Нина залезла с ногами в кресло, не в силах заставить себя подойти к кровати – кровати, где больше не будет его. Она всю ночь просидела, пытаясь понять, как же случилось, что горячо любимый человек, прожив с ней девять лет, вдруг ушел к другой женщине. Нина горько винила  в случившемся себя одну, и не представляла, как жить теперь. Если б не было сына, все было бы просто… Но он сопел рядом, свернувшись клыбочком, такой маленький и беззащитный...
      Надо было учиться как-то жить дальше…