Когда дырявит пуля брод, то на воде круги

                Рубаха распахнула крылья с телом попрощаться,
                Я стёр испарину со лба своих десятков лет,
                Я возвращаюсь, обещав себе не возвращаться,
                И беспородный тополь долго кланялся мне в след.

                Нательного креста грудь не желает, не имеет,
                Здесь я покруче Бога нацарапал имена,
                На ручке ложки сломанной, они права имеют,
                В копавшиеся в землю, под ногтями кровь-война.

                Смотрящий в мир иду себе, шагаю по дороге,
                -*Эй, там в верху великий кормчий, кто мы на путях*
                Я, как и все без задней мысли вытащил свой номер,
                И волоку  на стёртых в кровь, но каменных плечах.

                Идут берёзы мимо и искрящие дном реки,
                Я мир остановил и потревожил гладь воды,
                А все же мы пройдя сквозь ад, остались человеки,
                Пусть даже и запившие в предчувствии беды.
               
                Что скажешь мне прохожий, прямо в зубы, только правду,
                Что мне нальёшь смотря на сколы ослеплённых глаз,
                Но всё же человеками-шепчу молитву дабы
                Не брызгали стишками ,не толкали мёртвых в грязь.       
               
                Я не уверовал, клал с дёрном  к ликам свечи,
                Когда дырявит пуля брод, то на воде круги,
                И все неважно -главное вернулись человечье, 
                С культяшками, протезами готовые в строи.