Намек

Маг склонился над девушкой, лежащей на кровати без признаков жизни. Казалось, жизнь из ее тела уже давно ушла, оставив за собой только слепую надежду. Золотые волосы, казалось, угасали, становились не такими блестящими и светлыми, губы потрескались и полыхали бордовым пламенем, ресницы покорно скрывали голубые глаза. Что с ней произошло? Кто мог настолько сильно разрушить ее ауру, чтобы от нее отказалась сама жизнь? А ведь она… Она пострадала не ради себя, не ради всего, что когда-то имела. Она вынесла это за него, за того паренька, что едва держится в этом мире, благодаря слабой надежде. Что ему сказать? Наверное, обманывать его будет несправедливо. В конце концов, он заслужил знать правду. Но как ему сказать? Дело даже не в последствиях, скорее, в трудности произнести эти несколько слов. Это очень тяжело. Маг бросил последний взгляд на спокойно лежащую девушку и остановился. На один-единственный миг ему показалось, что она… нет, не может быть. Она уже почти мертва. Наверняка, она уже вышла на Дорогу Беспризорных. Тогда почему ее грудь до сих пор время от времени вздымается, а пульс продолжает отбивать несмелый ритм у сонной артерии? Пройдет еще пара минут или, может быть, час – пройдет и это. Закончится, как будто никогда не существовало.
Маг тяжело вздохнул, опуская горечь в уголках губ. Нет, не сейчас. Не положено грустить по неушедшей душе. Она может обидеться. Хотя вряд ли. Элиа никогда не была такой. Пусть она не из самых послушных, но все же маг был уверен, что она была лучшей его ученицей. И уже совершенно неважно, что она могла подраться с мальчишками за какой-то запрещенный артефакт, пусть она могла сбежать от учителя на несколько дней, а потом прийти с извинениями. Пусть. Это все совсем неважно. Совсем… Раньше он на нее злился. Злился за излишнюю смелость, за то, что она не могла правильно оценить ситуацию и никогда не тратила время на анализ. Да, ее правило – это бой. Но она умела быть нежной и очень доброй. Ее сердце не превратилось в холодную сталь клинков, которыми она управлялась лучше всех. Элиа любила и жалела, понимала и помогала. Она умела поддержать в нужный момент, хотя не любила слабость. С ней всегда было легко и спокойно. Она не обижалась, да и не обижала. Иногда могла сказать пару жестких словечек, но всегда по делу. Могла ругнуться по-орочьи в присутствии королевы или настоятельницы монастыря. Но ее прощали. Прощали за искренность, за правду. Элия никогда не обманывала. Она могла недоговаривать или выкручиваться, но она никогда намеренно не врала. Никому. Она всегда держала данное когда-то слово, не предавала. Со стороны кажется, что она – воин. Как остальные – слепая убийца, что мстит направо и налево. Но нет. Способность здраво мыслить Элиа не теряла никогда. Разве что, когда полюбила Рина, парня из пригорода столицы, который только и умел, что рисовать. Но в его картинах было что-то такое, что зачаровывало, что заставляло понять что-то более. Этот парень был не похож на своих сверстников. Его страстью не были военные дела или простые деревенские шутки. Он умел видеть что-то более. Что-то, что не всегда видели самые лучшие Читатели Душ. Никто не знал, что в нем было такого особенного. Он и сам не ведал, как у него это получается.
Маг задумался. Нет, Элиа, наверное, знала.  Наверняка. Но не рассказала. Просто из вредности, как любила она говорить. Но вряд ли она была настолько вредной, насколько часто выставляла себя. С нее, надо сказать, вышла бы хорошая актриса. Она могла играть придворную даму, соблюдая все правила этикета, могла не хуже справиться с ролью обыкновенной сельской девушки или даже разбойницы. Но чего Элиа не любила до боли в сердце, до ненависти, так это человеческой слепоты. Она могла понять, если кто-то не замечает чего-то, если непонятны намеки. Она не переносила другую слепоту – когда рана в сердце была настолько глубока, что начинаешь убивать всех без разбору. Она не выносила, слез отчаянья, хотя умело их могла вылечить. Но никогда она не исцеляла больную душу, поселяя в нее лишь злость и желание мести. Даже в самые горькие минуты она оставалось верной самой себе.
В прошлом она много путешествовала вместе с Учителем и несколькими его учениками, которые, по сути, были ей дорогими людьми (правда, не все были людьми). Однажды им пришлось разделиться и пройти какую-то часть дороги самостоятельно. Вот там она и встретила одну девчонку. По виду той было не больше семи-восьми лет. Малышка сидела в темной пещере, вся в крови, залитая слезами. Элиа не раздумывая, бросилась на помощь. Увидев девочку, она не сразу поняла, что произошло, но судя из рассказа малышки, который она поведала своей спасительнице, ее родителей и старшего брата убили, а она еле вырвалась из леса, где проходила злосчастная охота и прибежала сюда в надежде спрятаться. На ее семью напали разбойники, целью которых были лишь деньги. Уже в таком возрасте девочка была пропитана до нитки идеей мести. Все, о чем просила она Элию, это помочь ей отомстить тем, кто убил ее счастье. Тогда Элиа впервые задумалась об этом, но сразу поняла, что ненавидит саму идею слепой мести. Важнее, чтобы тебе было хорошо, а не кому-то плохо. Это и сказала она бедной девочке. Но стоит ли говорить, что сердечко бедняжки было настолько растерзано болью, что она не хотела слушать не о чем, кроме мести. Элиа не отступила. Она забрала малышку с собой и долгое время опекала ее, как сестру. Постоянные разговоры о добром, о духовности и долгие выматывающие тренировки помогли ослабить желание мести. Кажется, когда берешь в руки меч – думаешь только о том, как его использовать. Сперва так и было. Но когда напротив тебя стоит сильнейший противник, а тренировка длиться уже несколько часов постепенно начинаешь забывать обо всем. Пламенное желание отомстить, которое горело в ее сердце, порядком поутихло. И только тогда, спустя четыре месяца, Элиа решилась поговорить с Ритой о прошедшем. Девочка призналась, что и сейчас об этом думает. Но со стыдом. И это было прекрасно. Значит, понимание уже пришло, значит, самое тяжелое уже позади. Потом настал час философских бесед и лекций. Сейчас девочка была одной из лучших на службе у Его Величества и, кажется, Король весьма неплохо к ней относится. Особенно его сын, который старше Риты на несколько лет, но значительно слабее ее. Он тайно берет у девчонки личные уроки. Хотя это он думает, что тайно. Да и Элиа была уверена, что он это делает не из желания научится хорошо владеть мечом. Девушка не раз видела, как во время схваток, Принц попускает простейшие выпады, засмотревшись на лицо своей учительницы, или как они разговаривают, когда сил уже не осталось ни у одного, ни у другой.
Воспоминания, которые накатили на мага внезапной волной, мгновенно остановил тяжелый вздох позади. Мужчина обернулся. Ах да, тот самый парнишка получеловек-полуэльф. На вид слабый, ни на что не способный. Но нет… Внешность бывает порой настолько обманчивой, что и Читатель не поверит в то, что видит. Эта сила, неимоверная для его возраста духовная полнота. Художник. Да, это видно. Настолько тонкое умение передать чувства другим, умение прочитать их с чужого творения. Интересно, что бы получилось, если бы всю его душу отразить во внешности? Нельзя сказать, что он был некрасивым. Нет, но к нему скорее можно было приписать слово «милый», а порой даже «забавный». Не такой, как то, что у него внутри. Даже нельзя себе представить, насколько великим должен быть Творец, который смог создать эту душу. Это нельзя выразить в его внешности. Он был таким же сильным, как Элиа, умел расчетливо и трезво мыслить. Она умела убивать. Он? Может быть… Если только это касалось чего-то очень дорогого для него. Если это касалось ее. Он умел быть безразличным и жестким. Она умела быть жестокой. Он мог уйти, не закрывая дверь, она оставляла ее открытой лишь в том случае, если доверяла полностью. Он знал правду, она всегда говорила ее. Он мог сравнить чувства с морем, она – дорогу с пламенем. Он знал, как далеко он может уйти, она верила, что не пойдет ни за кем. И не шла. Она не шла за ним, он не шел за ней. Они просто шли рядом, вместе, неразлучно, но параллельно один другому. Они не разошлись бы, их пути не пересеклись. Элиа давно знала, что не останется одна, Рин знал, что не оставит ее. Но вышло все по-другому. Она оставила его, иначе ей уже не с кем было бы идти. Ее аура была сильнее, благодаря чистой крови, но и она не могла выдержать такого разрушения. Заклинание, которое обрушилось на нее мгновенно убило бы любого, но она боролась. Маг видел, как по крохотным кусочкам она старалась собрать свою душу, возвратить обратно все, что было когда-то. Но пыль, в которую превратились ее чувства уже никогда не вернуть обратно. Если она выживет, она станет другой. Не такой, как сейчас. Кто знает, что именно она потеряет. Но такой, как была, она уже не будет. Может, ей лучше не возвращаться вовсе? Хотя какая разница. Ведь ни маг, ни Рин не смогут убить ее. Пусть все будет, как будет.
Прошло несколько дней, и Элиа открыла глаза. Первое, что она увидела перед собой – это было лицо любящего ее человека. Он знал, что она не помнит его, знал, но не хранил на нее зла. Пусть все будет, как должно быть. Порой мы беремся менять что-то, боремся до последнего, а когда силы покидают нас, мы просто понимаем, что все ровно победит судьба. И не лучше ли сразу довериться ей, нежели тратить уйму времени и сил на неравную баталию?
-Знаешь, Рин, - сказала она через некоторое время. – Мы очень похожи. Что-то в нас дополняет один другого, что-то и вовсе одинаковое. Наверное, я смогла бы полюбить тебя.
-Это предположение? – Смешливо заметил парень.
-Да нет. – Улыбнулась она. – Это намек.