Про футуризм, звукопись, игры со словами

Про футуризм, звукопись, игры со словами.
Любовь к языку, слову, литературе может натолкнуться на рифы быта, жизненных коллизий, проблем времени, возраста, друзей, поиска единомышленников и пр. Что это значит? Это значит, что тот результат (признание, успех, самореализация, самоактуализация, ощущение подлинного полёта от собственно этой любви), который всё-таки ждёшь от своей работы, становится совсем уж призрачным, отдаляется, растворяется. При этом ощущение тоски нарастает. Человек либо ломается (или наоборот, выздоравливает), бросает писать, либо удесятеряет силы и терпение и продолжает в том же духе, в том же ритме, либо с ним происходят удивительные невротические процессы. Появляется цинизм, одновременно с наличием чувства юмора это перерождается в злую иронию и беспощадную самоиронию, появляется экстремизм, упрямство, и, как ни странно, равнодушие.
Если подобный переворот успевает произойти в юношеском возрасте, то крен идёт в сторону упрямства и экстремизма, если в зрелом - в сторону цинизма и равнодушия. Юмор - свидетельство мудрости - от времени, конечно зависит, но бывают удивительные случаи.
А багаж накопленных знаний о слове, размер любви к языку, талант сочинителя, творческая энергия - позволяют соответственно глубоко или мелко, широко или узко, плоско или остроумно применять эти цинизм, юмор, экстремизм - в экспериментах подобных тому, что когда-то называли «футуризм».
Чисто как научнохудожественное исследование, что было у Хлебникова – эти эксперименты нуждаются в  логике, постановке задач, перспективе. Как пафосная мифологизация себя, как Кручёных – требуется лишить себя естественности и привычного с детства образа жизни. Как скандальность Пригова – в ущерб интеллигентности. Как забава у Хармса – как раз и вторично. Почему бы не поискать новые пути, прорывы, открыть свежие, оригинальные игры со словом. Если в таковых играх имеется такая сильная потребность...