Пииты и менестрели

      Прочь отринув всё злое и мелкое:
      Склочный нрав и ревнивую суть,
      Лишь сойдутся мгновения стрелками,
      Мы теряемся в странном лесу
      И, влекомые тьмой к неизвестному,
      Словно манием властной руки,
      Алчем света, как манны небесной
      И сердца ожиданьем легки.
      Вот пробел в небосклоне узревшие
      Держат путь до восхода луны,
      И обиды, к душе прикипевшие,
      Поднимаются из глубины.
      Через миг уж не столь и застенчивы.
      Но в пространство войдёт геликон
      И сиена земли безупречная,
      И рассвета шафрановый фон.
      Загорится полночная рукопись:
      Оглянёшься – писанья-то нет!
      Как же бдение это наскучило,
      Может, выбран случайный билет?
      В этом очень несложно увериться,
      Нивелируя чувства в вине,
      Но останется груз и поселится
      На фарватерной глубине.
      Принося возлияния Бахусу,
      Мы стенаем: ну что за гоньба?
      Кто увидит в пиите не страуса,
      А отчаянного скакуна?
      День и ночь наравне с менестрелями
      Открываемся как на духу,
      Но рулады с их сладкими трелями
      Почему-то у всех на слуху.