Земля...

I.

Судно – это Божий храм тоже,
Мачта всех земных крестов выше.
Только здесь другой Устав - строже.
Только служба здесь идёт тише.
Экипаж здесь не зовут клиром.
Мы живём не по земным квотам.
Все здесь мазаны одним миром –
Рыбьем жиром и ещё потом.
А каюта, что твоя келья,
Даже, может быть, ещё меньше.
Здесь нельзя употреблять зелья,
И нельзя (да их и нет) женщин.
Только стойкие любовь имут,
Во свидетельство сей крест – мачта.
Здесь никто не принимал схиму,
Но поклоны целый день – качка.
Здесь не может быть своей воли,
Мы моря не для себя пашем.
Строгий пост – по судовой роли,
И молитва – по грехам нашим.
 А молиться здесь легко, просто,
Потому что все живут в вере, -
Не в заморский дикий рай-остров,
А в родной любимый рай-берег.
Но добраться до него трудно,
И как ты ни торопись - долго.
И качает Божий храм - судно
Бесконечная любовь Бога.



II.

В океане я ловил рыбу,
И гонялся по следам нефти.
Мне, как звон колоколов, – рында.
Кто сказал, что моряки – черти?
Мне канаты и троса – чётки,
Мне удары хлёстких волн – плети.
Потому запомнил я чётко:
Здесь нельзя свистеть, а то – ветер.
Хорошо, когда он бьёт в спину.
Тяжело, когда идёшь лагом.
Но я знал - не на ветру сгину,
Потому что под родным флагом...
И стелил мне океан скатерть:
«Возвращайся, дорогой, будет!»
И встречала меня твердь - матерь!
Что ж вы сделали с землёй, люди?
Не увидел я, как хлеб сеют,
Как амбары-закрома строят.
Но услышал, что болтать смеют,
Много – мало ли земля стоит.
В ширину и в глубину – деньги.
И рекою по стране – зелье.
И рванул я на груди тельник:
До чего ж вы довели землю?!
Нет работы на земле - вьюга.
То буран, то ураган – воля? -
Над некошеным моим лугом,
Над непаханым моим полем, -
Не под небом голубым – мглистым,
Здесь, где вместо добрых дел – речи?
Это  кто же так шалит свистом,
Что гуляют по стране смерчи?
Только я не о себе плачу,
О России плачу я, верьте.
Знаю, если нож воткнуть в мачту,
То утихнет вмиг любой ветер...