Маятник

1

Дар ветра

Последний календарь был сожжен
На костре из книжных листов
(Что толку? - спросили мятежники
Мы все равно не знаем этих языков
Даже не умеем читать буквы
Зато можем погреть у костра свои кости
Что уже выпирают сквозь кожу
Пытаясь дотянуться до тепла)
Последний часовой механизм был куплен втридорога
Заезжим юродивым купцом из Фавенн
(В этом городе точность превыше всего
И часов в одном доме больше
Чем звезд на небе в ясную летнюю ночь
Один путешественник рассказывал
Как дожидался тамошнего властелина в пустующей тронной зале
И едва не сошел с ума от тиканья
Обступившего его со всех сторон)
Записи в судовых журналах исчезли
Как и сами высохшие нефтяные моря
(До меня ежечасно доносятся крики птиц
Что потерпели крушенье идей
В вязкой иссиня-черной волне)
Никто уже не делает зарубки на древесине
(Последнее дерево - это была ель -
Было срублено семейкой блаженных
И украшено обрывками мусора
На импровизированное Рождество)
Никто уже не ведет дневников
Все добрые традиции отходят в прошлое
Но иногда
Бедняга-ветерок из смежного мира
Случайно проникает сюда
Теряется в лабиринтах высоких автокладбищ
И жалобно завывает, прося указать дорогу
И птица, завязшая в море нефти
Вторит ему
А за ней - вторая, третья, и все их десятки и сотни
Тогда все, у кого есть хотя бы одна нога
Мигом покидают свои дома
И бегут, бегут вперед
Бросаясь в объятия несчастному ветру
Что уже начинает пропитываться здешними нездоровыми испарениями
Ветер приносит с собой гостинцы из далеких земель
Можно неделями искать их на пустошах
Но в конце концов их собирают до последнего
Обычно это никому не нужный мусор, в коем и здесь нет отказа
Но иногда в нем попадаются настоящие сокровища
Я подкупил немое изувеченное чудище, стерегущее мою темницу
Я знаю
Что ветру приписывают роль посланника
И часто в его перья забиваются не только клочки бумаги
Но и обрывки страниц
А то и практически целые книги
И поэтому я подкупил чудище
И велел ему доставать для меня таковые
Я, наверное, единственный, кто все еще умеет читать
И вот сегодня мне повезло
За стеной послышались шаги
Густая тень заволокла просвет в проржавевшей двери
И на пол камеры шлепнулась дюжина обтрепанных страниц
Я вскрикнул и бросился к ней
Тот роман, что попал в мои руки год назад
Я уже выучил наизусть
А здесь - новое дыхание
Страницы почти рассыпались у меня на ладонях
И поэтому я переворачивал их бережно
(На это ушли часы)
И в аккуратных буквах я узнал язык далекого мира
Мира рационализстов
Отказавшихся от магии
Но строки, что впивались мне в глаза
(Как же эти строки изголодались по читателю!)
Изменили мое мнение
Тот, из-под чьего пера они вышли
Явно был близок к волшебству
И ежедневно, ежечасно
Прикасался к нему, как к своему двойнику в зеркале
Так и я решил тоже прикоснуться к нему
А помочь мне в этом должен был хрупкий бумажный портал.

2

Маятник

Он прикасался к волшебству, как к своему двойнику к зеркале
Хотя нет
Он хватался за него, как за двойника, глядевшего из бездны
И заставлял работать на себя
Я нырнул в темный океан под плеск бумажных волн
Я очнулся в своей же темнице
Твердый пол не мог сглотнуть мое тело
И потому он толкал меня навстречу реальности
А так как реальность была скучна
То она наводнялась воспоминаниями
(Ибо воспоминания тоже суть явь)
Мне вспомнились рассказы некоего безумного путника
О Фавеннах - городе бесконечных циферблатов
Там магия превратилась в точную науку
Чье тело было испещрено не рунами и не знаками
Но формулами
В ученых умах постоянно возникали новые дисциплины
Где волшебство обнималось с геометрией и геодезией
Образуя невиданный сплав
Тамошний властелин
Следуя принципу одного из погибших королей
Мира рационалистов
Объявил себя Фавеннами во плоти
Их человеческим портретом
И посему в каждом взоре его, в каждом поступке и чаяньи
Сквозила суть города магов-математиков
Как и предполагалось, он был великим обожателем часов
Эти свидетели неминуемости окружали его отовсюду
Россыпью звенели маленькие часики на его камзоле
Дно фонтана во дворе представляло собой циферблат
Под звуки, издаваемые водяными часами, он засыпал
Механическая птичка будила его по утрам
А сон его охранял огромный маятник
Совершавший мерные взмахи прямо над его ложем
В маятнике находилось нечто вроде курильницы
Распространявшей приятные ароматы, что притягивали сон
Взмах влево - закрываются веки
Взмах вправо - в уголке сознания появляется Морфей
Таков был мирный отдых чудаковатого, но, в общем, безупречного властелина
Таков ныне мой кошмар
Я лежу на полу своей темницы
Целый год ушел у меня на уговоры
Освободить мои руки из ржавых цепей
(Цепи эти так стремились поцеловаться с костями)
И вот, когда я, наконец, добился этого, едва не лишившись кистей
Я лежу на полу своей темницы
И не могу пошевелиться
Только мысли бешено грохочут в темноте моего сознания
Как жуткий состав, несущийся по туго натянутым проводам
К нефтяной реке
Я ничего не вижу
Но чувствую мерное движение зловонного воздуха
У меня над головой
Это маятник
Такой, как у властелина Фавенн
С одним лишь отличием
Курильница, что находится у него внизу
Распространяет вовсе не мирный аромат полночных цветов
Кажется, в нее заточен некто маленький и уже гниющий
Но все же до сих пор живой
Ах, впрочем я смирился бы и с этим
Но я не сказал о другом отличии
Маятник не заканчивается курильницей
Его венчает лезвие в форме полумесяца
Каждый час оно опускается на дюйм
Маятник нацелился на мою грудную клетку
И времени предостаточно у нас обоих
У него - чтобы насладиться осознанием себя как почти вечного двигателя
У меня - чтобы в подробностях вспомнить все то плохое
Что случилось со мной
(Обычно вспоминают хорошее
Но такие события, как правило, обходили меня стороной
И если бы я начал вспоминать те моменты
Когда разум мой оказывался опасно близко к счастью
Я покончил бы с этим делом спустя четверть часа
И остался бы снова один-на-один с жутким механизмом
Посему я стал вспоминать плохое)
Время убьет меня в прямом смысле слова
Я смеюсь, отыскав еще один абсурд
(В последние годы в наших краях
За каждый нонсенс полагается патент
Так останки властей пытаются заставить людей думать)
Но я унесу груду полагающихся мне по закону
Заржавелых монет
В могилу
Маятник приближается
Время идет
Нетерпеливо переминается с ноги на ногу черная птица
Давненько не приходилось ей лакомиться свежим мясом
Одной падалью, и то лишь наполовину органической
Я - самая большая удача в ее жизни
Дурные воспоминания уходят, внезапно испугавшись ее
И угрожающая пустота начинает просачиваться в мое сознание
До смерти осталось шесть часов
Сколько же форм безумия пропустит сквозь себя мое сознание?
Страшно
Я мысленно, а после и вслух обращаюсь к птице
Я подтруниваю над ней, дразню ее
Я хочу, чтобы она подлетела ко мне
И выклевала сердце, опередив маятник
Тогда я умру
Или пусть она лучше потеряет голову от голода
И ринется ко мне, не разбирая дороги
И наткнется на маятник
Тогда я узнаю, какова острота его лезвия
Сыграет ли он со мною роль мерсенария
Или же я буду обречен истекать кровью не один час
Пока лезвие, наконец, рассечет мне сердце
Только птица угадала мои мысли
И сказала, что никто не вправе знать время собственной смерти
Ибо иначе
Жизнь станет чересчур удобна и предсказуема
Пораженный этой простою мыслью
Я без труда поднялся с пола
Сорвав с низкого потолка надоевшую паутинку
Побудившую меня отождествить себя
С героем мистического рассказа.

3

Коридор

Безумие бьется головой о дверь моей темницы
Хотя на самом деле здесь безумцем считают меня
Я мысленно спорю с мнением большинства
Так ранее, прислоняясь ладонями к ладоням своего зазеркального двойника
Я думал: кто же из нас нормален
Так было до того, как народ Зазеркалья отказался служить нашему
И перестал нам подражать
Но ныне некогда размышлять о былом
Ведь глухие удары доносятся до меня с той стороны
И каждому вторит многократное эхо
Наконец, дверь слетает с петель
Искалеченное чудище, что стерегло мою темницу
Чернеет в проеме и зовет меня наружу
Эта дверь заперлась за мной несколько вечностей назад
И теперь я вдруг увидел, что она все-таки умеет открываться
Так меня однажды удивила внезапная улыбка
На одном сморщенном лице
(Правда, улыбка дорого обошлась старику
Ткани его лица не выдержали ее натиска и разошлись)
Так и эта дверь, распахнувшись, лишила меня дара речи
Оскал мерзкого лица, что наконец-то сползло с костей
Что ж, видал я вещи и похуже
Теперь у меня есть одно биение сердца, чтобы понять
Что же все-таки случилось
А поводов может быть много
Парад планет
Сапфир, оброненный смертоносной косою на одном из автокладбищ
Глаза какого-нибудь провидца, завернувшиеся вовнутрь
И побудившие его наговорить доверчивым нелюдям бог знает чего
Быть может, даже пообещать им начало света
(Ибо конец его встретили наши предки несколько эпох тому назад)
Одна-единственная, простая и глупая
Но оттого не менее правдивая мысль
Закрадывается мне в голову
И я тоже улыбаюсь
Заодно с уродливой дверью
Неужели же амнистия
Как мне повезло
И я отдаюсь на волю ритуалу
На глаза мне надевают повязку
И я с восторгом ощущаю, что к ней не пришита пара монет
Так древняя легенда мира рационалистов
Просочилась в наш мир
Двумя монетами награждают освобожденных из камеры
Чтобы заточить их уже в вечный плен
А попросту говоря - предать смерти
Но моя повязка состоит из одной лишь грязной и плотной черной ткани
Она бережет мой взор от окружающих меня ужасов
Я чувствую, что вокруг светло от тысяч любопытных зрачков
Меня берут под руки и ведут сквозь коридоры на волю
Левое предплечье мое сжимает такая же, как и у меня, человеческая рука
А к правому присосалось чье-то щупальце
Но я не думаю о нем, не думаю о зудящих кругах
Которые проступят на коже спустя несколько часов
Ноги несут меня вперед
И тюремщики едва поспевают за мною
Просторный коридор начинает наполняться гулом
Я улавливаю в нем смутно знакомые нотки
Но не могу понять, в чем дело
Не могу узнать слово, что у всех на устах
И это так абсурдно
Будто бы я в совершенстве выучил какой-то язык
И забыл, как звучит на нем слово "смерть"
Или же слово, обозначающее отрицанье
Или же распространенная и банальная грубая отповедь
Вдруг кто-то хватает меня за отвороты рубашки и притягивает к себе
И целует в губы
(Мне повезло - кажется, это женщина
Да еще и человеческой расы)
А после - как же мало у нас осталось своего! -
Ее пальцы чертят в воздухе защитный знак
Украденный нами из другого мира
Этот знак носит высокое имя благословения
А мне кажется, что на мне поставили крест
Уже в который раз - пора бы и привыкнуть
Но тревога вгрызается в мое сердце
Другие узники начинают бросаться на меня и целовать в губы
И тоже осенять крестным знамением
(А у меня ощущение, что в меня бросают комья земли
Нет, не гонят и не проклинают
А хоронят)
Я начинаю пересчитывать в уме все перенесенные припадки
Потом - воображаемое количество дырявых лодок
Несущихся по моим венам
Потом представляю себе огромный мифический мешок с зерном
(Мифический - потому что зерно больше негде достать в этом мире)
И, примерив на себя личину вампира
Пытаюсь сосчитать зернышки - все до единого
Я вызываю в уме яростные геометрические прогрессии
Я строю фракталы и пытаюсь проскользнуть в бутылку Клейна
Я разоблачаю все до единой модели вечных двигателей
Но времени, потраченного на все эти бесполезные мысли
Оказывается мало
Я не прошел еще и половины коридора
Нет, конечно, он не длинее тропы
Пересекающей из конца в конец стандартных размеров кладбище
И, конечно же, он заполнен хоть и зловонным, но все-таки воздухом
Только я двигаюсь в этом воздухе медленно
Будто бы это не воздух, а каучук
Тут каждая тварь хочет ко мне прикоснуться
Темницы, где держат человекоподобных, остались позади
Я зажмуриваю глаза под повязкой
И все равно не могу отделаться от впечатления
Что вижу все эти гнусные морды
Из их глоток-ублиетт
Все вылетает и вылетает какое-то смутно знакомое слово
И вот, когда я наконец понимаю
Что звуки этого слова складываются в мое имя
Бешеный вал шума вдруг разбивается о тяжелую дверь
Что захлопнулась у меня за спиной.

4

Порог

Можно быть слепцом
Но, проведя годы в четырех стенах
И выйдя вдруг под открытое небо
Которого не видишь
Ты все равно поймешь, что пространство у тебя над головой
Бездонно
И вот мысли мои оторвались от сознания и понеслись вверх
И я не сдерживал их, нет
И даже смех, припрятанный мною когда-то в потаенном невидимом сундуке
Тоже вырвался на волю
Двое тюремщиков все еще удерживали меня за руки
Но даже если бы они и отпустили меня
Я не спешил бы сдирать повязку с глаз
Как надоевшую корку с давно затянувшейся раны
Я насладился бы предвкушением чуда
Ведь предвкушение - это та чаша
Которую никогда не выпьешь до дна
Мне показалось, что по щеке моей скользнуло крыло той бабочки
Которую называют счастьем
Если бы я был фавеннским магом, сумевшим подчинить себе время
Я бы продлил это мгновение почти до бесконечности
Я бы записал его и переживал потом снова и снова
Я впал бы в сладкую зависимость от приносимого им блаженства
И я не заметил бы своей смерти
О, эта утопия, в которой даже умирание совершенно
Как одно из обличий рая
Я усмехнулся
Я почти физически ощутил формирование новых, легких и трубчатых костей
У меня в спине
Я ощутил, как по ним побежали алые жилки
Я ощутил, как они оделись тонкою кожей,
И из нее стали расти перья
О, донельзя заштампованная метафора вдохновения!
Я с упоением поддался ей
И тут только понял, что никто более меня не держит
Я раскинул руки и сделал шаг вперед
Меня подхватила качающаяся поверхность
Неведомая волна легко поднимала и опускала меня
И на меня ринулись воспоминания о том, чего я никогда не видел
Мне вспомнились яркие обрывки некогда слышанных рассказов
Я вообразил, будто бы нахожусь на палубе айземальского корабля
О, эти дивные корабли, обладающие нежной душою
Сотканной из той привязанности к волнующим далям
Что таится в сердце каждого мореплавателя
Да только ли по морю умеют скользить они?
Множества путей раскинуты в пространстве!
Волны солнечного света плещутся над головою у странника
И на чело ему падает легкая, ажурная тень каравеллы
Что проплывает в нескольких дюймах наверху
Но не нужно думать, что корабли эти созданы единственно для штиля
С яростной скоростью могут нестись они вниз по водопаду
(Это путешествие длится целую ночь)
Я слышал печальный рассказ о юном капитане
Коему вздумалось преследовать комету
И на фрегате своем сумел он подняться почти до звезд
Увы, слишком поздно пришло к нему понимание
Что не за кометою гнался он
А за пылающим драконом
И драгоценные обломки фрегата и костей смешались воедино
В песках Юглима
Быть может, и моему кораблю суждено будет разбиться
У края солнечного лика
Мною овладело невыносимое желание
Поймать в паруса тот обжигающий ветер
Что дует из центра земли
Дабы он вознес меня на небо
Дабы никто больше не смог сказать, что я пал
Ведь на самом деле я вознесусь
Я сделал отчаянный рывок вперед и едва не упал
Потому лишь, что уже знакомое мне щупальце
Вновь обвилось мертвой хваткой вокруг моего предплечья
Мой крик и свист меча
Одновременно рассекли воздух
Немое, как я доселе думал, чудище
Глухо взревело у меня за спиной
Скорбя по отсеченному щупальцу
Соскользнувшему с моей напряженной руки
Реальность снова обыграла меня в прятки
Подумал я и сорвал с глаз надоевшую повязку.

5

Прозрение

Если обстоятельства своей и чужих жизней
Приводят человека в место
Подобное темнице без окон, с вечно молчащим дверным проемом
Пустой, как череп, чей мозг уже выели
Хищник-паника может без труда завладеть узником
А после передать объедки его разума
Другому чудищу, что зовется безумие
Поэтому, попав в подобное место
Нельзя отдаваться на волю разрушения
Нужно воззвать ко всем мыслям, когда-либо возникавшим в мозгу
Позабытые идеи поднять из могил
В коих они грелись годами
Глупые детские мечты также призвать на помощь
И с ними – все воспоминания, доселе мешавшие жить
И думать, думать, думать и днем, и ночью
(Все равно я не мог различить их смены)
Шестеренкам ума не давать заржаветь
А заставлять их работать на износ
Будто бы каждый день - последний
В первый день я начал с простых арифметических задач
Ведь нужно было натренировать память
Нужно было научиться удерживать в мозгу длинные числовые ряды
Я все усложнял и усложнял свои вычисления
Постепенно подчиняя себе все новых математических существ
Я был лишен возможности запечатлевать свои мысли
И потому память стала моим единственным листком
И я должен был растянуть ее от бесконечности до бесконечности
Все точные науки дружными рядами промаршировали сквозь мое сознание
Покончив с ними, я обратился к смежным областям
Полученным от их соития
Но в какой-то момент я заметил
Что на воображаемой карте моих знаний стали появляться белые пятна
То были вопросы, на которые наука не успела ответить
С течением времени их становилось все больше и больше
Они наступали на края привычных земель
И я понял, что вынужден буду пуститься в путь по неизведанным землям
Как странствующий рыцарь
Поскакавший на поиски края света
Итак, я обратился к фантастике
Меня всегда увлекал соблазн путешествий во времени
И я задумался о множественных проектах транспортных средств
Якобы способных перебрасывать пассажиров из эпохи в эпоху
Я подошел к вопросу скептически
И скептически же от него отдалился
Я стал противником теории подобных путешествий
Но то, что я увидел сейчас, освободив, наконец, свои глаза
От душного и темного плена
Едва не разуверило меня в моей правоте
Передо мною предстал мир далекого прошлого
Представлявший собою сплошную стихию огня и дыма
На горизонте чернели симметричные вулканы
Дым, поднимавшийся из их кратеров, заволакивал собою весь небосвод
Образуя тяжелое нижнее небо
Раскаленные, сверкающие реки змеились по горбатым холмам
Прокладывая себе русла меж тускло блестевших самородков
В изумлении своем я потерял дар речи
И также легко я мог потерять и дар мыслить
Если бы мозг не пришел мне на помощь
Принявшись высчитывать, сколько витков делала машина времени
За каждый день, проведенный мною в темнице
Физически ощутил я, как накалились мои мысли
Увы, память моя не бездонна
"Довольно!" - крикнул я, и механизм вычислений, скрипнув в последний раз, затих
Я закрыл глаза, упиваясь подступившей к векам темнотой
А открыв их снова, понял, что был прав
Невозможно построить машину времени
Которая забросила бы меня даже в мгновение, предшествовашее этому
Я находился в мире реальности
Где не было огромных вулканов в милю высотою
Но были уродливые конические заводские трубы
И не было рек чистой, расплавленной лавы
А были гадкие бензиновые сели
И не было ни одного естественного холма на унылой и злобной равнине
Это были свалки мусора и кладбища погибших механизмов
Во всем своем убожестве и уродстве
Передо мной расстилалась моя родина - Терра Хорра.

6

Бегство

Но как же мои мечты о далеких землях
Столь далеких
Что даже мысль будет нестись туда долгие годы
И, ослабев, околеет на полпути,
Утонув в безымянной трясине?
Где же мой воображаемый айземальский фрегат
Который поднимется выше ядовитых облаков
В ясную синеву разреженного воздуха?
Если не его палуба мерно покачивается у меня под ногами, то что же?
И я посмотрел себе под ноги, и едва не упал
Я стоял на проводах
А далеко внизу мерцали тусклые огни
Разведенные какими-то существами на развалинах мертвых фабрик
Если упасть с такой высоты
То останки разлетятся на многие мили
И падальщики тут же похоронят их в своих желудках
(Некоторые до сих пор верят
Что смерть выводит человека в иное измерение
Что ж, пускай
Но некоторые пошли еще дальше
Они полагают
Что человек попадет в мир других мертвецов в том самом виде
В котором и встретил свою смерть
Как же тогда должен буду выглядеть я?)
Я поежился, и провода покачнулись
И тут же в пространстве раздался скрежещущий лязг
Провода захохотали под моими ногами
И тут же все другие звуки, коих я ранее не замечал, замерли
Даже ржавые жернова, перемалывавшие кости смертников, остановились
Все вокруг прислушались к металлическому смеху проводов
Звук этот замер вдали спустя вечность
И я понял, что, если пойду по проводам к той точке
Где они обманчиво сходятся
Путешествие займет у меня не менее суток
А ведь к тому времени я окажусь всего лишь там
Где сейчас, как мне кажется, находится горизонт
Никто не знает, насколько велика Терра Хорра
Инженеры, протянувшие над нею эти провода
Давно уже сгнили в подобии почвы
Я обернулся
И увидел высокую башню, которую только что покинул
Если вернусь туда
Буду обречен на привычную компанию четырех стен
И на новый труд
Наверное, уже творческий
Ибо теории всех точных наук уже изучены мною
Но сочинять я никогда не умел
Значит, такая попытка приведет меня к кризису
А кризис отвратит меня от перспективы мыслить
А шестеренки разума заржавеют, устав крутиться вхолостую
И я окажусь в пасти безумия
И оставлю свою голову в ней
Будущее пронеслось у меня перед глазами кровавыми ошметками образов
Все было безнадежно предопределено
Либо я вернусь в темницу и стану главным безумцем Терра Хорры
Либо я сделаю несколько неловких шагов вперед
И сорвусь
И провода, лязгая, превратят меня в безликую обугленную тушу
Вот две смерти, где одна лишь ненамного медленней и мучительней другой
Либо...
Обрубки воображаемых крыльев начинают биться у меня за спиной
И порастать нездоровыми, редкими
Но все же перьями
На лице моем расползается рана
Да нет, это я так улыбаюсь
Глупое детское воспоминание, внезапное влетевшее мне в голову
Подсказывает мне, что есть еще и третий путь
Я раскидываю руки в стороны
И делаю уверенный шаг вперед
И заунывная песнь проводов разносится над пространствами.

7

Симбиоз

Не всегда во мне гнездилось желание вредить другим
Поэтому во времена отдаленные имел я возможность
Гулять сам по себе, как некий межпространственный кот
Я был маленьким обожателем углов и высот
Сам я тогда обожания заслужить не успел -
К своему счастью
Ибо никто не рвался спасать меня с дырявых крыш
И трухлявых балок
Где любил я проводить долгие часы
Глядя сверху на сверстников
Копавшихся в грудах отходов в надежде найти там следы погибших биосфер
Мне по душе было заглядывать за грань
Что потом привело меня к стремлению постоянно ее переступать
Пока, в конце концов, я не переступил порог ловушки
Но тогда я просто сидел внутри огромного ржавого костяка
В прошлой жизни бывшего строительным краном
И рассеянно водил рукой по дыркам на панели управления
Где ранее находились кнопки
Я шутя спросил его, не чувствует ли он фантомной боли
Я, конечно, никогда не верил, что предметы обладают душой
Когда даже не каждый человек в нашем мире мог похвастаться таковою
И поэтому я вздрогнул
Когда призрак ветерка случайно попал в какую-то пустотность
И немой механизм вдруг ответил мне тяжелым печальным стоном
Я отдернул руку от приборной панели
И хотел бежать прочь
Хотел поскорее ступить на относительно твердую землю
Но капюшон моей куртки зацепился за какой-то крюк
И я никак не мог освободиться
Мои товарищи внизу заметили это
И стали наперебой звать меня к себе
Голоса их слились в один сплошной гул
Только самый высокий больно полоснул мне по ушам
Его обладатель кричал:
"Посмотрите
Он бьется, как сердце"
И я испугался, что навеки останусь внутри механизма
Внезапно ощутившего в себе живую плоть
Я побоялся, что он приручит меня, заставит работать на себя
И я стану его сердцем
Я рванулся из последних сил, моя куртка порвалась
И я полетел вниз
Земля по-взрослому встретила меня ударом
Но я был благодарен ей и за такую встречу
Я побежал прочь не разбирая дороги
Потому что чувствовал, как покинутый кран смотрит мне в спину
И зовет обратно
Тогда я действительно поверил в то, что предметы обладают душой
В самом деле, если далеко не каждый человек в нашем мире может похвастаться таковою
Существует вероятность того, что он потерял ее
А по одному из едва ли рушимых законов вселенной
Ничто не может исчезнуть просто так
Одну пустоту нужно обменять на другую
Почему бы и человеческой душе не вселиться в неживое тело?
И вот теперь, спустя годы, я должен снова поверить в эту чушь
Если не хочу устроить на высоте фейерверк
Который, призванный развлекать, сожжет меня далеко не в одно мгновение
Я должен потянуться мыслями к проводам, на которых стою
И попытаться приобщиться к ним
Слиться с ними так
Чтобы они не сумели меня сбросить
А вынуждены были нести до тех пор
Пока не кончится этот глубокий котлован
Я осторожно тронул соседний провод носком ботинка
И ответом мне послужил уже знакомый лязгающий звук
Я легонько качнулся из стороны в сторону
Звук был уже другой
Я вытянул одну ногу вперед и медленно согнул вторую
Провода зазвенели иначе
Легкая волна зародилась у меня под ногами
И умчалась за горизонт
На том конце ждут меня
Мне предстоит путешествие по кровеносным сосудам погибшего тела
Которое, кажется, возлагает на меня надежды
Кажется, я все-таки не лишен души
И Терра Хорра хочет оторвать от нее кусочек
И вживить его в свои гниющие ткани
А взамен она обещает убить меня только в конце пути
Что ж, я должен спешить
Ведь иначе жажда, голод и сон
Подстерегут меня в середине пути
И разом набросятся на меня из незаметной засады.

8

Душа Терры Хорры

Если вложить себе в уста удобную отговорку "все относительно"
То можно утверждать, что в мире существуют вечные вещи
Нет, не стоит искать их среди добрых побуждений и положительных эмоций
Потому как вечность не терпит мелодрамы
Радужный бисер мечтаний разбросан в иных пространствах
А к бесконечности стремятся одни лишь темные чувства
С агрессией в авангарде
И потому одной из самых вечных вещей
Мне представляется спор физиков и лириков
Хотя, конечно, на самом деле
И те, и другие пьют из наполовину пустых стаканов
У лириков есть одно любимое занятие
Они, даже будучи атеистами
Любят наделять некими полубожественными свойствами
Не только разум человеческий, но и тело его
Говорят, что оно неповторимо, неописуемо и непостижимо
(В общем, много всяких "не")
И создать его образ под силу одному лишь художнику
Физики же смеются над ними
И возражают, ответствуя, что тело это легко поддается описанию
В доказательство приводят законы и формулы
Составляют чертежи
Любой орган способны они уподобить геометрической фигуре
Любой физиологический процесс - процессу механическому
Они мастера проводить параллели
Между плотью живой и неживой
И такие параллели сейчас очень пригодятся мне
Как и всегда, я начинаю с простого и наглядного
А именно: с идеальных окружностей, которые заключают в себе мои глаза
Потом я размышляю о пропорциях
Потом от простых фигур и очертаний перехожу к устройствам и механизмам
И к концу мне кажется, что всего меня
Вплоть до эфемерных сновидений
Можно описать одной грандиозной программой
Конечно, радости такие мысли приносят мало
Потому как больно бьют по самолюбию
Но иного выхода у меня нет
Я должен вжиться в Терру Хорру
И я не имею права быть инородным телом
Иначе она легко от меня избавится
Физически я могу ощутить, как меня питают ее токи
К моему сердцу можно подключить часы, и они не будут ни спешить, ни отставать
В моих глазах находятся универсальные линзы
А мои ноги лучше колес любого вездехода
Я иду по проводам легко и аккуратно, не выбиваясь из заданного ритма
Железный лязг, ранее казавшийся мне какофонией
Теперь звучит размеренно и даже мелодично
Все отлажено до блеска
Ни к чему нельзя придраться
Те, кто все еще верит, будто бы ад находится где-то далеко
А не окружает их со всех сторон
Говорят иногда, что его очертания
Идентичны силуэту сотворившего его злого духа
А рай, прибежище неприкаянных фантазий
Имеет те же контуры, что и тело доброго божества
Я чувствую себя маленькой копией Терры Хорры
Одним из мириадов ее атомов
И в то же время ее незаменимой мыслящей частью
Смрадный дым, поднимающийся из приземистых труб
Для меня теперь приятнее любого райского аромата
Сломанный хребет горизонта
Кажется мне идеальнее самой прямой линии
Редкие огоньки, мерцающие внизу
Горят для меня ярче тысячи солнц
За спиной я оставил тот мир, в котором я был пленником
А впереди расстилается новая земля, где я чувствую себя королем
Нет такой дороги, по которой я не мог бы пройти
И никто на пути у меня не встанет
Я закидываю голову назад
И по щеке моей бьет нечто мокрое и тяжелое.

9

Встречник

Суметь не сорваться, суметь не сорваться
Я превратился в единственную мысль
Которая вытеснила из моего сознания все остальные
И заполнила его целиком
Как пылающий сгусток раскаленного газа
Как шаровая молния
Вопреки всем законам благоразумия поддерживающая во мне жизнь
В тело, будто бы в механизм
Была вложена самая ответственная задача
За всю историю существования механики
И оно все-таки справилось с нею
И теперь стояло, слегка покачиваясь
На вибрирующих встревоженных проводах
А впереди маячило нечто несуразное
Поначалу мне показалось, что это какой-то аморфный ком живой материи
Поддерживаемый двумя искривленными опорами
То есть ногами
Я сделал шаг по направлению к существу
И тут оно повернуло ко мне свою удлиненную голову
И воззрилось на меня одним тусклым глазом
Это был ворон
Тот самый, который явился мне в темнице
Когда я лежал на полу, воображая себя героем мистического рассказа
И ждал, пока лезвие маятника доберется до меня
Или же до этой птицы
Он смотрел на меня так долго, что во мне начало нарастать неприятное ощущение
Будто бы птица обладает сознанием
И будто бы сознание это мне до боли знакомо
Я не мог более выдерживать пытки неизвестностью
И стал поддразнивать птицу
И подтрунивать над ней
Как некогда в темнице
Согнать ее я боялся
Ведь я по привычке завел рассказ не в то русло
Забыв поведать о самом главном
Что ворон этот был едва ли не выше меня самого
Он все глядел на меня, ни разу не моргнув
Единственный глаз его, какзалось, был сделан из стекла
А перья казались железными
Призрак радиоактивного ветра слегка теребил их
И я слышал звон, когда они касались друг друга
Тогда я подумал: да ведь ворон ненастоящий
Неживой
Быть может, это просто несчастьем попавший в Терру Хорру
Летательный аппарат из фантастической Милитарии
Хотя нет
Ведь Милитарии на деле не существует
В этой стране, где всеми живыми душами
Мудро правят высокие технологии
Мы воплотили все свои нереализованные мечты о собственном крае
Которого те же технологии, дурно использованные
Привели к катастрофе
Никакой Милитарии нет
А значит
Эта механическая птица
Является всего-навсего плодом моего воображения
Оно спасло меня от мании величия
Когда я, раскинув руки в стороны, закрыв глаза и запрокинув голову
Гордо шел вперед по насмешливо гудящим проводам
Воображая себя душой Терры Хорры
И вот ко мне явился ворон
Грубо задев железным крылом мою якобы неприкосновенную щеку
Теперь я чувствую, как по ней течет кровь
Доказательство того, что я скроен из органических материалов
Ворон этот спас меня
Сознание мое прояснилось
И я вспомнил свою первоначальную цель
Просто пройти котлован до конца
Я замахал руками на ворона
Он уже должен был исчезнуть
Ведь он выполнил свое предназначение
Не дал мне забыться
Что же он до сих пор не улетает
Что же он переминается с ноги на ногу
Что же он разевает клюв и обращается ко мне человеческим голосом
Смутно знакомым, как если бы я слышал его каждый день?

10

Идеи не извне

И вот мы упорно изучаем друг друга
Не зная
Который из двоих – тень
В стеклянном глазу ворона отражается
Мое же недоуменное лицо
Искаженное до гладкой выпуклости глазного яблока
Я так долго был пленником башни
Черной снаружи и изнутри
Я привык устремляться мыслями вослед загадкам
Каждому случайно оброненному слову
Каждому ненароком потерянному воспоминанию
Каждой букве неизвестного алфавита, отпечатавшейся на клочке бумаги
Я мечтал о тайнах и призывал их к себе
А мне попадались одни лишь ошметки
Лишь объедки со стола
Лишь струпья с исполинского эбонитового тела Неизведанности
Ныне же загадка явилась ко мне первой
Вот она сидит, переминается с ноги на ногу
И, буравя меня немигающим глазом
На котором нет ни одного века
Всем своим видом бросает мне вызов
Разгадай меня
Разгадай
Я – дверь
Ключи от которой должны быть у тебя
Но если они с позабытыми снами и невоплощенными идеями
Все-таки выпали из твоих дырявых карманов
Ищи разрыв-траву
Ах, до чего же щегольской способ смерти
Придумали самоубийцы
Одаренные легкими
Они скручивали сигарету
И набивали ее высушенной и измельченной разрыв травой
И где-то на третьей затяжке
Во вселенной их внутренностей
Происходил Большой Взрыв
Плоть курильщиков фейерверком разлеталась вор все стороны
Помнится, я смеялся над поверьем
Что якобы человек является в мир мертвецов в том же самом виде
В коем смерть и настигла его
Ну, каково будет этим мелким частичкам отыскать друг друга за гранью?
Я смеялся, чтобы вытеснить страх этим ложным весельем
А птица не отводила от меня взгляда
Казалось, она может стоять так постоянно
Неким надгробием для Вечности
Мне не оставалось ничего другого
Как продолжить изучать ее в ответ
Странная догадка все крепче и крепче вцеплялась мне в мозг
Мне знакомо каждое воронье перо
Пусть мое зрение не самое острое в мире
Но ведь я, черт побери, вижу много больше деталей
Чем доступно мирному глазу
То есть невооруженному
Я даже знаю, с какой частотой бьется воронье сердце
Мне ведомы все мысли этой птицы
Прошлые
Нынешние
Еще не рожденные
Откуда?
Откуда?
Я запустил руку себе в волосы и едва не оторвал их от черепа
Будто бы хотел ускорить работу мозга
Попросту обнажив его
Птица сводила меня с ума
Так внезапный зуд под кожей не дает спать по ночам
Так сновидение, растаявшее на рассвете и ускользнувшее из памяти навсегда
Все будоражит ее, как ноющая отсеченная конечность
А не стал ли я терять память?
Локомотив бешеной арифметической прогрессии просвистел у меня в мозгу
Нет
Все работает
А ворон все смотрит и смотрит на меня
Близкое и обманчиво доступное инкогнито
И тогда я попросту задаю ему вопрос
Какого с равным успехом удостаиваются
И прекрасная дева, воплощение мечты
И жуткий двойник, внезапно рванувший вперед
Из глубины зеркал
Да и смерть, внезапно объявившаяся на пороге
Я спросил его: «Кто ты?»
Глубокий котлован Терры Хорры посмеялся надо мной
И эхом вернул мне последнее произнесенное мною слово
Увы, я был единственной мыслящей бактерией в этом аморфном теле бреда
Но глаза ворона смотрели на меня так
Как если бы их изнутри освещала какая-то мысль
Нечто сознательное
Не животное
Не механическое
Не инопланетное
А человеческое
Я поежился и повел плечами
Ворон переступил с ноги на ногу
Я провел рукой по волосам
Ворон запустил клюв в перья
Я снова повторил свой вопрос
И снова техногенный ветер донес до меня искаженный ответ птицы
Судя по которому, она и была мною
«Но ведь это абсурд, - засмеялся я
Не могут две идентичных сущности обретаться в одном мире»
Птичий клюв искривился, как если бы человек, заточенный в тело птицы
Тоже попытался захохотать
И я продолжал смеяться – уже над своей нелепой
Дважды нелепой идеей
Во-первых, я позабыл даже о близнецах
А во-вторых, мы с вороном вовсе не были идентичны
Скорее кто-то из нас являлся продолжением другого
Или же порождением его
Все верно
Все так
Я не заметил, как стал разговаривать сам с собой
Или же не стал?
Но слова доносились до меня, произносимые вслух
Как такое возможно?
Поток моих мыслей прервался
Птичий клюв защелкнулся за секунду до того
Как я обратил взгляд в сторону ворона
Он говорил моими словами
Моим голосом
Он выуживал своим длинным клювом мысли у меня из головы
Перекатывал их на длинном языке
И выплевывал обратно, мне же в лицо
«Да кто же ты такой?» - вскричал я и ринулся на птицу
Но она успела взлететь до того, как я ее подхватил
И мягко приземлилась на провода у меня за спиной
А я едва не упал
В далекий котлован, полный кипящего металла
«Ой!» - вскричал я от неожиданности
«Ой!» - ответило мне эхо
Я обернулся
Ворон глядел на меня, выжидая
И вдруг все стало на свои места
Ведь это же тот самый ворон
Которого я видел у себя в темнице
Это его тень маячила надо мною
Когда я вообразил себя героем мистического рассказа
Да, именно вообразил
И заодно мое подсознание произвело на свет и эту птицу
Этот ворон – порождение моей мысли
А точнее, мысль того самого писателя
Прошедшая сквозь мое сознание
И обретшая плоть, которую оно ему даровало
«Мой вороненок», - усмехнулся я и протянул руку навстречу птице
Но она только замотала головой
Мне стало тревожно
«Иди ко мне, - сказал я, - ведь ты моя мысль
Ты – плод моего воображения
Ты должен быть со мной
Ведь это я тебя придумал»
Ворон хмыкнул и щелкнул клювом
«Ты мне не хозяин, - ответил он мне моим же голосом
Да, это ты меня придумал
Да, это твое сознание подарило мне плоть
Но теперь я волен лететь куда пожелаю
И являться кому угодно
В том числе и тебе
Когда захочу»
«Нелепость! – закричал я
Ты – моя мысль
Какого же черта ты покидаешь мою голову
И разгуливаешь, где тебе вздумается?
Ты зависим от меня, ты привязан ко мне
Что за анархия
Все мысли материальны – пусть
Но тем ближе они к простым и осязаемым моим органам
Что же, если принять твою точку зрения
То и глаза мои могут запросто выскочить из орбит
И запрыгать прочь
Что же, сердце мое может взять и выйти через горло
А вот эта кость – просто исчезнуть
И объявиться в другом месте?
Такого не бывает, такого не может быть!»
Ворон не без труда стряхнул с клюва прилипшее перо
И ответил мне:
«Ты заблуждаешься
А корень твоего заблуждения –
Твердая уверенность в том
Что все твои идеи
Принадлежат тебе одному»
Он взмахнул крыльями и тяжело снялся с проводов
Я же попытался выкинуть блудную мысль о нем из памяти
Я вспомнил, как ворон приземлился на провода у меня за спиной
И развернулся в другую сторону – прочь из Терры Хорры
И вдруг что-то хлестнуло меня по лицу
Неужели снова это крыло, подумал я
Но нет
Крыло было холодным и жестким
А это – мягкое, легкое, даже приятное
Я занес руку, чтобы поскрести в затылке
И с ужасом оторвал ее от головы
Мои волосы стремительно набирали длину
Змеями поползли по спине
Шурша
Извиваясь
Оплели руки и ноги
Поползли под ногти
Заволокли глаза
Я хотел закричать, но уже не мог
Мягкие космы забились мне в рот
Они побеждали меня
Петля затянулась вокруг моих ног, стягивая их вместе
И я упал на провода.

11

Интеграция

Мне снилась огромная интегральная схема
Чья грандиозность и точность
Противоречили нашему миру
Потому что не вписывались в его рамки
Меня охватило желание запомнить ее
Пусть на это ушли бы
Все ресурсы моего мозга
Ибо она была совершенна
Идеальна
Безупречна
Она была ключом
Что мог бы отпереть все двери на свете
(Незачем искать чахлые побеги разрыв-травы
На голых глиняных пустошах
На песчаных холмах
И на пляжах нефтяного моря
Усеянных галькой битого стекла)
Она была панацеей от всех зудящих вопросов
Вызывающих бессонницу
И помешательство
Она была творением некоего абсолютного разума
И даже более того
Это он переродился в нее
Ибо столь гениальное дитя
Требует в тысячи раз больше энергии при рождении
Чем прочие отпрыски
И поэтому при рождении убивает свою мать
Кем бы ни был гений, спроектировавший эту схему
Теперь он живет в ней
Он так увлекся своим творением
Что сам же им и стал
Слияние ученого и его изобретения
Вот предел всех мечтаний
Симбиоз
Перерождение
Он умирает в своей лаборатории-склепе
Душу его уносит великий взрыв
Он обращается в пепел
Чтобы вновь, будто феникс, восстать
Или же нет
Он проводит дни и ночи за работой
Исступленно серьезный художник
И душа его в эту работу перетекает
Или же еще лучше
Он сливается со своим изобретением воедино
Разъединение смертельно для них обоих
Этакое бракосочетание
Конечно, как и в любой паре
Здесь тоже может возникнуть желание нарушить союз
Но развода им не дадут
Ибо нельзя откреститься от собственных идей
Схема при ближайшем рассмотрении
Становится похожа на город
Я вижу небоскребы и корпуса
Расчерченные параллельными улицами
Идеальный город
Который мог бы покрыть собою
Целую планету
Я с восхищением созерцаю это зрелище
И вдруг понимаю
Что смотрю вовсе не на схему
Это и есть город
Мегаполис
Расползшийся по всей земле, насколько хватает взгляда
Подменивший собою страну
Это и есть Терра Хорра
На которую я гляжу, лежа лицом вниз на обесточенных проводах
Но в чем же тут загвоздка
Почему мне видна каждая пылинка на самой темной улице?
Сейчас я должен находиться
Над самым глубоким местом котлована
Но город, наоборот, будто бы устремился навстречу мне
Такое бывает
Когда окунаешь лицо в воду и смотришь на дно
Вода искажает расстояния, сокращая их
Так она обманула и меня
Подсунув далекое дно мира чуть ли не мне под нос
Терра Хорра покрыта морем
Спокойным и мертвым
И невозмутимо прозрачным
Вот и все объяснение
Отчего же я никак не успокоюсь
Что такого странного в том, что Терра Хорра затонула
Этот мир погиб еще до моего рождения
И произвел на свет меня, уже будучи мертвым
Самое время ему упокоиться под водою
Но что-то все же осталось не так
Ко мне внезапно приходит понимание
Что дело в этой же самой воде
Прозрачной, как лучший айземальский хрусталь
Такого не может быть
В хрустальных гробах покоятся сказочные принцессы
А не вопящие от одиночества пространства
Погубленные волной технического прогресса
Что хлынула в ложное русло
В Терре Хорре будто бы скопилась грязь со всех миров
От безобидной уличной пыли до зловещих радиоактивных отходов
И потому воды, хлынувшие на ее пустынные улицы
В мгновение ока из прозрачных стали бы бурыми
И поэтому зрелище, открывшееся моим глазам, безжалостно обманчиво
Как только я понял это
Вода, подчинившись ходу моих мыслей
Покорно потемнела и покрылась нездоровой пеной
Укрывая от меня интегральную схему-город
Унося ее из моей памяти навсегда
Лишая меня возможности прикоснуться к гению-ученому
Вложившему душу в изобретение
Так со снами приходят откровения
Но рано или поздно наступает миг
Когда сновидец понимает нелепость происходящего вокруг
И, не в силах более плыть по течению
Скептически смеется и говорит:
«Мгновенье, прочь! Ты неправдоподобно»
С осознанием этого обиженная истина уносится от него прочь
И циник просыпается
Призванный к жизни привычным
Более или менее рациональным миром
А если бы он позволил потоку вселенского сознания
Возобладать над своим цинизмом
Он бы уже не вернулся в реальный мир
Так и случается смерть во сне
Реальность боится ясновидящих
Ибо они видят ее неприкрытой
Изо всех сил тщится она избавиться от них
Строя храмы с желтыми стенами в их честь
Или же убивая
Я положил ладони на провода и легко от них оттолкнулся
Мертвые вены затонувшей Терры Хорры были немы
Электричество исчезло
Души обреченных, подсоединенных к аппаратам питания
Взмыли в мутное небо
И там некоторые из них столкнулись с летевшими по своим делам скатами
И вместе упали в грязную воду
Я вскочил на ноги и вновь пошел вперед по молчавшим проводам
Ощутив в теле прилив неизвестно откуда взявшихся сил
Я провел ладонью по голове
И улыбнулся, ощутив подушечками пальцев, как колются
Мои волосы в привычных полтора дюйма длиной.

12

Черное и серое

Принято думать, что под веками у любого человека черным-черно
Как в наглухо заколоченном склепе
Или в камере, где замороженное тело
Веками ждет своего часа, чтобы предстать перед палеонтологами будущего
Или в той же темнице без окон и с вечно молчащей дверью
Тяжелый занавес век
Отгораживает пытливый разум от внешнего мира
Отсекает его, как изначально и навеки инородное тело
Которое вовсе не нужно пышущей плоти жизни
Окружающий мир истончается, переходя в эфирный план
Становясь призраком
К превеликому неудовольствию теоретиков преступления
Во вселенной существуют законы
Нарушить которые пока никому не удалось
И один из них гласит
Что природа не терпит пустоты
Если внекоем теле появилась внезапно дыра
Найдется другое тело, в коем дыра затянется
Если некто потерял конечность на войне
На следующий день родится младенец
С рукой, растущей из середины туловища
Если мир окружающий становится призраком
Нишу его занимают иные миры
Те, которые живут в сновидениях
Те, которые приходят из кошмаров
Зрячему их никогда не увидеть
Но и слепец, обсуждая с убийцей в пустующем баре
Упоительную красноту крови
Вовек не узнает, прав он был или нет
Ибо никто не сумеет доказать ему
Верность или неверность его представления о красном цвете
Черная слепота предоставляет чудесные возможности для эскейпизма
И, в конце концов, обращается лаженным неведением
Экстазом чистоты
Слепец, позабыв обо всем
Что могло бы связать его с внешним миром
Ныряет в яркие воды мира внутреннего
И тогда над ними обрывается хрупкий веревочный мостик
Что вел к реальности
И слепец гибнет
Радостно плескаясь в океане собственных впечатлений
Но есть и другая слепота
Слепота серая
Слепота тревоги и ожидания
Слепота лихорадки и бессонницы
Слепота бессилия и бездействия
В общем, множества всяких "без"
Это туман, настигающий путника на опасном участке пути
И не позволяющий ему ступить ни шагу
Ибо он не видит, что находится в ярде от того места, где его застало Ничто
Спасительный утес
Или же зияющая пропасть
Это крах ученого
От которого со смехом унеслась в небытие
Эскадрилья его собственных мыслей
Это бессилие художника
Застывшего в недоумении перед неоконченной картиной
Это беспомощность несчастного
Потерявшего память
И глядящего на вещи, знкомые всем остальным
Как на новую вселенную
Здешний воздух никогда не был чист
Ибо в нем непрестанно рождались
Угольные облака и пылевые бури
Бывало, раньше
Не успев еще познакомиться с давящим чернильным покоем темницы
Я любил забираться повыше с самодельной камерой в руках
И целыми днями сидел на холодном бетоне технических этажей
Снимая на пленку один и тот же пейзаж
Мои сверстники потратили несколько недель
На поиски хоть сколько-нибудь белого куска полотна
Пока в обмен на треснувшее увеличительное стекло
Один могильщик не выкопал для нас труп из земли
Не снял с него саван и не подарил нам последний
Мы натянули импровизированный экран на шестах
И я с помощью самодельного же проектора
Вызвал из недавнего прошлого картину дня
Так похожего на все остальные
Сверстники недоверчиво хмыкали и едва не начинали крутить пальцем у виска
Но тут безжизненный проектор помог мне
И, будто хищник, поймал в свое скрипящее нутро
Пролетавшую мимо муху
И вот лента закрутилась быстрее
И десять часов уместились в десять минут
Мы наблюдали поразительные эффекты света
И молниеносную смену отравленных облаков
Невидимую нашим вечно спешащим вперед взглядам
Помню, я удостоился аплодисментов
Я смеялся, и на лице моем плясали тени
Стремительно летевших из прошлое в настоящее облаков
Но теперь все происходило с точностью наоборот
Облака не плыли и не летели, и даже не ползли по низкому небу
Их будто бы и вовсе не существовало
Они исчезли из поля моего зрения
Потому как подступили слишком близко к моим глазам
Проползли под веки, пропитали сыростью одежду
Я находился в самом центре влажного нездорового облака
Его рассеянная плоть взяла меня в невидимые тиски
А между тем вес сгущалась и сгущалась вокруг меня
В Юглиме есть изощренный способ казни
Приговоренного помещают в некую магическую сферу
На первый вгляд, наполненную воздухом
Она может заключать в себе хоть целый дворец
И поначалу смертник чувствует себя привольно
Но с течением времени
Воздушная субстанция внутри сферы начинает сгущаться
Становится трудно
А после - и вовсе невозможно дышать
Переход материи из одного агрегатного состояния в другое засечь невозможно
Это процесс перманентный
И смертельный для несчастного преступника
Который к концу казни оказывается замурованным в камне
Я поежился, и по всему телу пробежала дрожь
Нужно выбираться из густеющего серого облака
Иначе вместе со зрением меня покинет и рассудок
Облако тихо вздохнуло, и где-то вдали я услышал похожий на статический шум дождя
Тут я тоже вздохнул - с облегчением
Быть может, облако выплачется и само растворится в своей печали
Но что-то было странное в этом шуме
Что-то неестественное
Множественный перестук капель не просто напоминал статику -
Он и был ею
Близился радиодождь
Десятки тысяч никем не выслушанных монологов
Крики о помощи, брошенные в пустоту
Откровения, обращенные к тем, кто был глух
Дурацик любовные признания и пьяные бредни
Вытекали из телефонных аппаратов и приемников
И конденсировались в облаках
И, когда атмосфера уже не могла носить в себе это бремя безумия
В нижних ее слоях собирались тяжелые облака
Чтобы излиться на землю ливнем бессмылицы
Конечно, на самом деле этот ливень не похож на обычный дождь
Вместо капель в нем - невесомые буквы
И часто они разлетаются по воздуху с ветром, не достигая земли
Разве что не повезет какой-нибудь птице
И дождь смоет ее с привычной траектории
Птица потеряет рассудок
И, как мотылек к лампе, устремится к нефтяному морю
Природа не терпит пустоты
Ничто не исчезает просто так
Серая мгла передо мною печально нахмурилась
Сейчас вместо грома по пространствам полоснет чей-то надрывный крик
И меня накроет поток чужого безумия
Напоит меня против воли, просочится под веки, затечет в уши
Доберется до сознания
И вымоет из него рассудок
Бежать некуда
У психоза всегда были самые быстрые ноги.

13

Внезапный спаситель

Человеческой натуре свойственна дурная привычка
Барахтаться в неводе, сотканном смертью
Или же безумием
(Что, в принципе, почти одно и то же)
Видя, как потоки воды заливают запертую комнату без окон
Пытаться как можно дольше продержаться на поверхности
Вместо того чтобы нырнуть первому
И отобрать у смерти ее жертву
И присвоить титул убийцы себе
Пусть победа и мизерная
В силу того, что убийца и жертва - одно
Но все же это было бы достижением
Но я не смог этого сделать
Вместо того, чтобы выпрямиться во весь рост и раскинуть руки
Подставив себя уничтожающему ливню
Я припал к проводам и прикрыл голову руками
Жаждая хоть на пару мгновений отсрочить штурм
Который окончится неизбежным падением крепости моего сознания
Крики и смех заструились с небес
Капли психоза летели со скоростью света
Ибо нельзя достичь скорости большей
Чем та, когда летишь вниз
Я внезапно поймал себя на том
Что мысли мои заняты подсчетом расстояний между небесными телами
Причем заняты уже довольно давно, порядка десяти минут
По какой-то причине радиодождь меня не накрыл
Он отскакивал от некоего гладкого свода
Внезапно возникшего у меня над головой
Я наконец отнял руки от головы и поглядел наверх
Я находился под зонтом
Который держал надо мною какой-то человек
Зонт был огромен, около пяти футов в диаметре
И потому мы без труда поместились под ним вдвоем
Я протер глаза руками и уселся на провода
Пытаясь свыкнуться с мыслью, как мне повезло
Я не знал, что сказать
Но пространства вокруг полнились криками
(Самый отчаянный крик - это тот
Который не будет услышан
И это заведомо известно кричащему
И потому он надрывается изо всех сил
Надеясь, быть может, что из криков его
Родится некая новая магия
И жестокий новорожденный бог услышит его)
Я поежился
Звуки били по ушам
Будто бы я находился в огромном и невероятно людном месте
С невероятно же высокими потолками
Когда каждый человек что-то говорит
Голоса накладываются друг на друга
И получается невнятный, но умиротворяющий гул
Похожий на белый шум или на мирное жужжание станков в цехе
Так получается, когда люди говорят
Но если бы каждый из них начал кричать
Или плакать
Стенать и вопить
Получился бы неровный звуковой фон
Сродни этому самому радиодождю
С одним лишь отличием
Капли, которые отскакивали от спасительного зонтика
Могли превратить меня в безумца
Это как вирус
Мне все еще было не по себе
И поэтому я ощутил потребность что-то сказать
Любую глупость, лишь бы шум психоза
Хоть немного отодвинулся на задний план
И поэтому я не нашел ничего лучше фразы
"Классный зонтик"
Вообще-то он выглядел довольно странно
Вызывающе пестрый
Скроенный из нескольких разных материалов
С бисерной бахромой
В одном месте была дыра
Аккуратно заклеенная двумя полосками медицинского пластыря
Я с опаской прикоснулся к ней, проверяя пластырь на прочность
И тут же получил болезненный удар по руке
"Оставь его в покое", - сказал человек
И повернул зонтик так, чтобы я не мог дотянуться до того места
Я пожал плечами и, видя, что разговор не клеится
Принялся насвистывать какую-то песенку
Но тут мой спутник заговорил сам
"Я родился в крае, изобилующем атмосферными явлениями
Землю наши предки довели до агонии
Так что она превратилась в мертвую плоть
А вдовец-небо все еще оставалось висеть наверху
Такое темное и тяжелое
Давило, как потолок в каком-нибудь склепе
Или шахте, полной призраков
Неприятное ощущение
И вот нашелся один умник
Который взялся это небо изменить
Ты же знаешь, зрелищ в этом мире осталось немного
Художники все съехали с катушек
(Кстати, тут вопит один из них, когда-то он меня рисовал)
Индустрия развлечений осталась в далеком прошлом
Так вот этот умник
Решил разукрасить небо
Чтобы не было так скучно
Ну и еще чтобы каждым утром не спотыкаться о трупы самоубийц
Сошедших с ума от тоски
И вот однажды он собрал огромный пулемет
И просто-напросто расстрелял небо
Он где-то вычитал, что в прошлом так разгоняли облака
В тот день весь народ высыпал из своих убежищ на улицу
Чтобы посмотреть на казнь тяжелого неба
И вот раздался выстрел, и спустя мгновение
Граната разорвала небесное мясо у людей над головами
И небо завыло
Все поспешили разбежаться, но кое-кто не успел
И был убит градом величиной с хорошую пулю
Небо стреляло в ответ
Но в каком-то смысле умник своей цели добился
Небо изменилось; оно вообще менялось каждую минуту
Вновь стало модно быть синоптиком
Но новоявленные специалисты не могли предугадать поведение неба
Оно стало живым организмом
Оно обрело интеллект
Оно стало существом с непредсказуемыми поступками
Оно нещадно мстило тем, кто его ранил
Я подумал, что нет смысла идти на него войной
Раз уж мы разбудили зверя
Придется жить бок о бок с ним
И как-то к этому привыкать
И я принялся мастерить этот зонт
Сначала я изучил все существовавшие на тот момент небесные явления
Чтобы достойно сказать каждому из них "нет"
Этот зонт может защитить от кислотных дождей
И от нефтяных
Может отразить ослепительное северное сияние
И уберечь от любых сюрпризов
Которые так и валятся с неба
Когда по земле пройдет смерч
От него отскакивают не только предметы
Но и мысли
А еще звуки
Вот как сейчас"
Он кокетливо встряхнул зонтом и замолчал
Я пригляделся к нему
Что-то в нем меня очень сильно настораживало
И, как всегда, я никак не мог понять, что именно
Подсказка, дразня, вертелась на краю сознания
Но, в конце концов, мне удалось ее поймать
Потому что я уже не первую минуту изучал свое искривленное отражение
В его огромных, на пол-лица, зеркальных очках
Он усмехнулся и снова заговорил
"Ах да, очки
Это тоже мое изобретение
Чтобы каждый, кто посмотрит мне в лицо в поисках какого-то вопроса
Вместо ответа видел всего лишь себя
Нечто вроде зеркала, которое, как верят некоторые
Может уберечь человека от энергетического вампира
Ведь сказал же некто, что глаза - зеркало души
А значит, это единственные окна
Из которых знающий человек сумеет вытянуть душу
Да, неплохое изобретение - эти очки
Я их никогда не снимаю
Но для тебя сделаю исключение
В конце концов, ведь это ты подсказал мне идею"
И его свободная рука потянулась к дужке.

14

Когда глаза заворачиваются вовнутрь

Отпрянуть мне не позволил лишь спасительный инстинкт самосохранения
(Иначе я попал бы
Под все еще продолжавшийся радиодождь)
Под очками оказалась пара темных глаз
На первый взгляд, ничего особенного
Хотя этот цвет здорово контрастировал с остальными цветами его внешности
Но мне была прекрасно знакома эта чернота
Она была приобретенной
И она была моим творением
Я всегда предпочитал одиночество толпе
Но, согласно главному закону общества
Так называемому закону подлости
Людей ко мне всегда тянуло
Мне приписывали умение
Рассказывать самые скучные на свете вещи так
Что они превращались в истории даже более занимательные
Чем подробное художественное изложение
Кошмарного сна с детективным сюжетом
В общем, стоило мне заговорить
Как вокруг меня собирался кружок слушателей
Я никогда не был сочинителем
Пару раз я пытался записать свои монологи
Но они тут же убегали от меня
(Так некоторые люди
Боятся, чтобы с них писали портрет)
С готовностью на бумагу ложились одни лишь технические выкладки
И чертежи
Которыми я время от времени баловался
И я был этим доволен
Но все же и чертежей я частенько недосчитывался
Дети делали из них воздушных змеев
И пускали летать в загрязненном воздухе
Все, что я ни говорил и ни делал
Многие находили поэтичным
Хотя поэтичность была последним
К чему я стремился
Некий ненужный талант преследовал меня, куда бы я ни шел
И с ним приходилось сосуществовать
У меня было еще одно увлечение
Помимо математических загадок
Я обожал обманы зрения
Впервые столкнувшись с ними
Я не мог остановиться
И все испытывал их эффекты на себе
Но, развлекаясь таким образом, я наткнулся на одну преграду
Это были картинки
Изображение на которых
Походило на изображение белого шума
Мелкозернистое, мельтешащее и совершенно непонятное
Я никак не мог уразуметь, в чем изюминка подобных картинок
Я смотрел на них едва ли не часами
Я привык
Везде и всегда докапываться до истины
И не мог оставить этот секрет нераскрытым
И онажды я наконец-то преуспел
Усталое зрение расфокусировалось
Картинка разделилась на две равные копии
Одни элементы попали в пазы других
Подобное наложилось на подобное
И у меня на глазах невразумительный плоский фон
Обернулся трехмерным изображением
Я возликовал и принялся пересматривать все картинки
Спустя какое-то время для моего натренированного зрения
Видеть объемные образы уже не составляло труда
"Ура!" - воскликнул я, разглядев последнюю, самую сложную картинку
Но тут мои усталые глаза устремились навстречу друг другу
И внезапно повернулись в глазницах
Окружающий мир исчез из поля зрения
Сменившись миром моей черепной коробки
Это длилось долю мгновения
Никогда в жизни я не был так напуган
И я приказал своему телу вернуть глаза на место
Оно меня послушалось
Глаза верулись на круги своя
Я подбежал к зеркалу и увидел
Что они слегка потемнели
А впрочем, они и раньше не были светлыми
Я уже готовился отправить это происшествие
На свалку памяти
Но не тут-то было
Кое-кто стал свидетелем моего эксперимента
И теперь мчал прочь во весь опор
Я вздохнул и прислонился спиной к стене
Скоро о моем умении стали узнавать
Ненужная слава снова преследовала меня по пятам
В конце концов, решив, что ничем не рискую
Я продемонстрировал свой трюк узкому кругу зрителей
Когда мои глаза вернулись на место
Я увидел
Что один из них лишился чувств
Я подбежал к нему и раскрыл один глаз пальцами
Он смотрел вовнутрь
Я отогнал подальше надоедливых зрителей
И надавил на фарфоровые шарики глаз
Уповая на то, что мое спонтанное действие
Все же сумеет вернуть их на место
Как ни странно, так и произошло
Человек очнулся, и глаза его крутанулись обратно
Они были черными
Зa то котороткое время, что он смотрел внутрь себя
Он успел разглядеть в себе некие грани
О существовании которых ранее не подозревал
И то, что он увидел, ему не понравилось
Я поежился
Надежды на то, что это станет единичным случаем, не было никакой
По всей Терре Хорре прокатилась волна завернувшихся глаз
Из путешествия в глубины самих себя
Люди возвращались все как один шокированными
А глаза, зеркало души
Темнели, увидев сокрытое в ней
Главными эмоциями
Стали разочаровaние и ужас
Истинные свойства душ выползали наружу
И проявляли себя внешне
Но власть захватившим не было дела до нового явления
Пока не произошло одно событие
Овладеть моим трюком удалось группе детей
В привычный мир вернулись они уже другими
Познакомившись со своими душами
Они не смогли перенести потрясения
Раскрыли зонтики
И прыгнули с крыши
На следующий день меня схватили как зачинщика безумия
И бросили в темницу, воздух в которой был не темнее
Атмосферы души.

15

Идеи как эфир

Последние капли истерического смеха просвистели мимо моего уха
И разбились о бетонную пустошь далеко внизу
Мой спутник надел очки обратно и закрыл зонт
Стряхнув с него парочку последних цепких реплик
Я расстегнул молнию на куртке
Чтобы было легче дышать
Радиодождь имеет мало общего с гидродождем
После него в воздухе не пахнет озоном
Зонтик стал для меня дворцом
Под защитой которого я будто бы переждал какую-то эпидемию
И вернулся в привычный опустевший мир
Спутник уселся на провода и принялся болтать ногами в воздухе
Мне уже не нужно было вглядываться в его лицо
Чтобы вспомнить, где я его видел
Он был тем самым, кто застал меня за экспериментом с глазами
И рассказал об этом остальным
"Ты украл у меня идею, - сказал я ему
А между тем это - единственная вещь
Которую нельзя вернуть владельцу
Восстановив баланс справедливости
Ты будто бы вне закона, но в то же самое время руки твои чисты
Ты владеешь информацией
Ты - самозванец
Стремящийся захватить чужой трон
Но это был трон, стоявший посреди гибельного края
Я и сам был не рад, что эта идея пришла мне в голову
Но, тем не менее, она все же была моей"
Он опустил голову, будто бы устыдившись
Я подумал было, что он мне не ответит
Но все же спустя несколько минут он заговорил
"Я слышал, что в Милитарии
Каждый человек, если только он не относится к верхушке
Носит в голове чип
Подсоединенный к средоточию мыслей
Как в точности работает эта система, я не знаю
Но тебе как инженеру будет легко это понять
В общем, благодаря этому чипу
Правительство может читать мысли человека
Как если бы он вел подробный дневник
И предъявлял его по требованию и без требования
Им удалось снизить уровень преступности до абсолютного нуля
Все очень просто
Преступников больше не осталось
Ведь, чтобы совершить преступление
Пусть даже и самое банальное
Нужно хоть немного пораскинуть мозгами
А как тут раскинуть, если твои мысли постоянно на виду?
Люди стали бояться думать
И, таким образом, деградировали
Милитария получила общество, свободное от злоумышленников
Но зато полное идиотов
Вот такой парадокс"
Я не стал говорить ему, что Милитарии не деле нет
А лишь ответил
Что было бы здорово
Научиться ставить заслон между собственными мыслями
И внешним миром
Дабы они не просочились в чужую среду раньше времени
Идеи - продукт невесомый и летучий
И путешествуют по миру быстрее света
Это - самый ходовой товар на черном рынке
Ведь, потеряв идею, ты уже никому не докажешь
Что она была твоей
Она открестится от тебя
Как нерадивое дитя
И с радостью отдастся в чужие руки
Мой спутник вздохнул и отвернулся
Кажется, теперь я его все-таки пристыдил
И все же он ответил мне
"Ладно, признаю
Я украл у тебя идею заворачивания глаз
Но я же укрыл тебя от радиодождя
Мы квиты"
Я усмехнулся
"Все это верно
Но ведь если бы ты не рассказал о моих глазах всей Терре Хорре
То меня не бросили бы в темницу
Если бы меня не бросили в темницу
То меня и не послали бы гулять по проводам
Если бы я не гулял по проводам
То и не попал бы под этот радиодождь
Твоя услуга не имеет особой ценности
Это все равно, что доказать
Что ноль равняется нулю"
Я так сильно всплеснул руками, что едва не упал с проводов
Сидящий рядом сказал мне
"Ты зря меня обвиняешь
Идея покинула твое сознание, как птенец покидает гнездо
Я же подобрал птенца
И передал его в питомник
Где из него выросла большая птица
Просто если бы о ней заботился ты один
Птица была бы другая
Ну с чего ты решил
Что твои идеи принадлежат тебе одному?"
Услышав эту фразу, я вздрогнул
На этот раз не пришлось долго копаться в памяти
Я сразу узнал ее
Так говорил ворон
Придуманная мною птица
Которая встретилась мне на проводах
Я спросил спутника, не встречалась ли она ему
Но он только замотал головой
Каким-то образом я понял, что он не врет
И вслед за этим открытием пришло и другое
Две сущности обратили ко мне одинаковые слова
Одна из них была материализовавшейся идеей
Значит, и вторая...
"Я придумал тебя!" - крикнул я спутнику
Но в ответ он лишь недоуменно воззрился на меня
Из-под зеркальных очков
"Да ну? - хмыкнул он
Ты следуешь формуле
Которая в данном случае неприменима
Это все равно что утверждать
Будто бы "я вижу то, что люблю"
И "я люблю то, что вижу"
Одно и то же
Ты совсем запутался
Я не твоя мысль
Я сам по себе
И вообще, что-то я задержался здесь"
Он встал с проводов и раскрыл зонтик
И занес одну ногу наод пропастью
"Постой! - крикнул я
Ты перечислил мне все возможности этого устройства
Но ничего не сказал о полетах"
"Да, - ответил он со странной улыбкой
Не сказал"
И ступил в пустоту
Но я успел схватить его за руку
"Что ты творишь! - закричал я
Ты же не знаешь наверняка, сумеешь ли полететь
Погоди и все обдумай"
Он устало вздохнул и ответил
"Я ведь и сам могу обвинить тебя в том же
Ведь ты испытываешь все изобретения на себе
Даже когда остается еще много неизученного впереди
Тебе не терпится опробовать
Я тебя понимаю
Гулять с этим зонтиком мне надоело
И вообще, провода - это не людная улица
Здесь скучно
А скучать я не люблю
Я не знаю, умею ли летать
Но так как гулять мне, повторяю, надоело
То другого выбора у меня нет"
Я начал было протестовать
Но он широко улыбнулся и крикнул:
"Не старайся
Меня здесь нет"
И его рука выскользнула из моей.

16

Государство-город Человек

Истинно утверждение
Будто бы  худший демон человеческий
Это скука
От нее готовы бежать на край света
Даже безногие
Лекарством от нее становятся достижения
А ее трофеи - всякого рода помутнения
В обществе и сознании
Когда я пребывал в темнице
По соседству со мною поселили человека
Не обладавшего никакими выдающимися качествами
Не умевшего и не любившего думать
В общем, такого
Для кого заключение действительно было бы равносильно смерти
Поначалу я слышал, как он кричал по ночам
И разбивал себе голову о смежную стену
К нему приходили стражи
И окатывали его ледяной водою
И тогда до меня доносились его истошные вопли
"У меня здесь нет ничего, кроме собственного тела
Отчего же я не имею права себя калечить
Дабы хоть что-то напоминало мне
Что я все еще нахожусь по эту сторону реальности?"
Его, по традиции, записали в безумцы
И оставили в относительном покое
А он продолжал добавлять к совему телу
Увечье за увечьем
Но ничто не может продолжаться вечно
И вот в один день
На его теле не осталось живого места
Развлечению пришел конец
И к заключенному вновь подкрались зловеще-серые будни
Казалось, в его вроде бы такой тщедушной грудной клетке
Уместились семь ветров
Раз он умел так орать
Быть может, не хватило всего пары десятков децибел
Дабы пали стены темницы
Но из смежной стены вывалился один кирпич
И я разделил долю кошмара с тем человеком
Ибо он мешал ходу моих размышлений
Я не выдержал
И сказал ему
"Попробуй хоть немного поспать"
Поначалу я не понял
Отчего он ухватился за эту мысль как за спасительный проводок
Но все было просто
Его окружал мрачный тесный мир
А в сновидениях он получил возможность разгуляться
Когда-то и я немного интересовался техникой осознанных сновидений
И поэтому подсказал ему пару секретов
Но его целью было не столько добиться осознанного сна
Сколько добиться сна как можно более продолжительного
Дабы сузить границы реальности
В которой он бездельничал
Он решил стать королем запредельного мира
Пусть и эфемерного
Одним словом, предпочел железную птицу в небе
Хрупкому скелетику в руке
Постепенно он научился вводить себя в состояние сна
Когда ему вздумается
Он засыпал, едва его голова
Касалась холодных плит пола
(Просыпался же он мучительно)
Сновидения накатывали незамедлительно
И большую часть их он запоминал
А потом делился со мною впечатлениями
Я слушал его, когда мне требовался отдых от собственных мыслей
(Вроде расфокусировки зрения)
Хотя сны его были большей частью примитивны
Один из них заинтересовал меня
Сновидец увидел перевод собою комнату
В которой он ранее жил
Она была темной
Но он знал, что в ней находится множество различных приборов
Облегчавших существование ленивцу
К каждому из приборов
Прилагался пульт дистанционного управления
Но сновидец не мог вспомнить
Где этот пульт находится
И тогда он просто приказал экрану включиться
И экран включился
(Причем голосового управления, к которому все уже привыкли
Не предусматривалось)
Сновидец удивился
Но продолжил отдавать приказания
И все устройства слушались его
Включаясь и самонастраиваясь по команде
Он был восхищен своим могуществом
И потому проснулся с сожалением
И сразу же, чтобы не забыть сон
Бросился рассказывать его мне
А мне не пришлось долго думать
Чтобы разгадать это любопытное сновидение
Рассказчик видел не просто комнату
Ему приснилось
Что он стал частью собственного тела
И не произвольной частью
А мозгом
Отдававшим приказы различным органам
Когда я разъяснил ему сновидение
Мне в голову впервые пришла мысль
Что телом можно управлять
Так, как мы привыкли управлять рукотворными механизмами
И речь идет не только о потоке сознания
О воле
И прочих качествах скорее эфирного плана
Можно управлять физическими процессами в собственном теле
Только делать это нужно с умом
Мало одного понимания
И желания наладить механизм
Нужно обладать мудростью государя
Готового примерить на себя нелегкую и почетную корону
Тело - это маленькое государство
В пределах города плоти
Разуму же должно быть его королем
Абсолютным монархистом
Ибо любая болезнь, подтачивающая тело или разум
Подобна некоему самозванцу-анархисту
Чьи действия разъедают здоровую плоть государства
Если принять и развить эту концепцию
Можно понять
Что телом можно спокойно управлять
А управляя, одновременно постигать его секреты
Ведь, чем больше непознанного вокруг
Тем больше возникает домыслов и смутных теорий
А то и суеверий
Так и само тело может представиться вражеским храмом
И вселить страх в сердце своего собственного владельца
И, чтобы не допустить этого
Нужно встать на путь самосовершенствования
И начать познавать себя изнутри
Я читал мифы мира рационалистов
В которых говорилось
Что давным-давно
Некое божество создало человека по своему образу и подобию
На первый взгляд, чепуха
Но можно рассмотреть ее и с другой стороны
Чтобы прийти к выводу
Макрокосм подобен микрокосму
И все процессы движутся по одним и тем же
Накатанным тропам
Жизненные циклы звезд и организмов подобны
И потому, познав себя, можно начинать познавать и мир
Или же наоборот
Тело суть совокупность самых красочных и наглядных примеров
Нужно просто научиться читать знаки
И искать нужные рычаги
И тогда откроются новые горизонты
Существует прелестная аксиома
Звучащая следующим образом
"Нет ничего невозможного"
Человек, изучивший возможности собственного тела
И извлекший из них максимальную выгоду
Теоретически даже может вывести формулу бессмертия
О, теория
Ты - песня замечтавшейся души ученого!
Я не мечу столь высоко
Ибо рискую обжечь свои новенькие крылья
О тяжелое постапокалиптическое солнце
Только что на моих глазах
Юный Икар сиганул в нижнее небо
На хрупком зонтике
Я так и не увидел, коснулся ли он земли
Коварные облака скрыли от меня развязку истории
Видимо, каждое явление имеет свои границы
И на практике предел познаниям также существует
Что же отличает настоящего ученого
От проповедника псевдонауки?
Это - умение трезво оценить собственные силы
И точно определить момент
На котором они иссякают
Теоретики могут сколь угодно долго
Рассказывать сказки о бессмертии
О межвидовых скрещиваниях
Искусственном интеллекте
Левитации
Телепатии
Людях-компьютерах
И прочем
И всегда найдутся те
В чьи уши они будут с превеликим удовольствием петь
В каждом изобретателе есть некая безуминка
Нужно только держать ее в узде
Дабы она не разрослась в огромную опухоль абсурда
И не поглотила ученый ум
Я не мечтаю о бессмертии потому
Что четко осознаю его невозможность
Пусть витиеватые фразы некоторых трактатов обещают обратное
Дорого можно поплатиться за наивность
Мне пока хватает того, чего я достиг на данном этапе
Я поставил перед собою сложную
Но реальную цель
Пройти по проводам, не вспоминая о том
Что я - человек из плоти и крови
Пока мне это удается
Я считаю себя сильной стороною
Я уже не балансирую на проводах, раскинув руки в стороны
И боясь оступиться
Я спокойно иду по ним размеренным шагом
Есть предел совершенству
Но
(И это радует)
До него еще довольно далеко!

17

Наедине с бессилием

Некий безумный айземальский властелин
Чья душа полнилась ненавистью ко всему окружающему
Отправился однажды в добровольное изгнание
Не покидая пределов своего королевства
Он созвал лучших зодчих
И велел им возвести дворец из чистого хрусталя
На вершине малахитового утеса
Откуда он мог бы обозревать все свои владения
Но никто не сумел бы подступиться к нему
Дворец с сотнею тронных зал
И тысячью геометрически правильных коридоров
Был предназначен для одного лишь человека
Но властелин айземальский возвел себя в ранг божества
И запретил смертным прикасаться к себе
Он мечтал стать идеальным правителем
И верил, что ему не достигнуть совершенства
Каждодневно видя хмурые лица вокруг себя
Они лишали его вдохновения
И так он близился к той низкой ступени
На которой стояли они
И посему он заточил себя в хрустальном дворце навеки
Он пребывал там наедине с собой
И потсепенно открывал невиданные грани блаженства
Откуда-то из глубин его существа
Начинал рождаться гений
Мысли его летели к небесным сферам
Переплетаясь у края свода, радуя мир невиданными своими сочетаниями
В райском одиночестве проводил он свои дни
И ему казалось, что он прожил уже несколько жизней
Каждая из которых была прекраснее предыдущей
Позже фавеннские математики говорили
Что он создал сильно упрощенную
Но действующую модель личного рая
И все же это была не более, чем модель
Одним сверкающим утром
Стервятник со стальными перьями
Пробил крышу хрустального замка
И устремился в главную залу
Где, распластавшись на мраморном полу
Лежал бездыханный властелин
Он так и не сумел превратиться в полубога
Он спасся бегством от реальности
Но она все же настигла его
В виде позорно пустячной болезни
Я вспомнил сказание
Пришедшее к нам из мира рационалистов
О планете, захваченной инопланетными существами
Они пировали на ее теле, не встречая преград
Лишь несколько дней
А потом их скосил обыденный вирус
От которого в его родном мире не умирали даже младенцы
Так и гордый властелин
Умер от голода или от жажды
Или же просто слишком далеко ушел в себя
Забыв, что его тело состоит из плоти и крови
А они требуют своего
Он желал бы путешествовать сквозь космос
В органической прозрачной сфере
Которая кормила бы его и поила
И постоянно перерабатывала воздух
Но никому еще не удалось создать таковую
Телу должно поддерживать связь с окружающим миром
Иначе его ресурсы истощатся
Как у бедного устройства, подзарядку от которого кто-то потерял
Я бросил мечтать о далекой, почти фантастической стране
И хотел было вернуться в реальный техногенный мир
Мой инстинкт самосохранения оказался развит на ура
Ибо, когда я занес ногу для следующего шага
Под ней не оказалось проводов
Они оборвались
Нет, они не провисли под собственным весом
И не перешли в какой-то другой вид материи
Они просто обрывались над пропастью
А я стоял на самом краю
Далеко позади мерно и хрипло дышала покинутая мною темница
На пути к ней я повстречал призраков
Спасших меня от безумия
Но не давших ответа на главный вопрос путешественника-самоубийцы
Куда идти
Если дороги нет
В каком мире появиться
Если ты заново родился в наглухо заколоченном склепе
Куда плыть
Если ты оказался в песочном море
(Есть такие моря к югу отсюда)
И вот откуда-то повеяло надеждой
Слово-мечта "море"
Вернуло мои мысли на скоростную колею
Я прислушался к серой тишине
И спустя полвечности
Различил глубоко внизу звук
Которого никогда в жизни не слышал
Это был плеск волн.

18

Прыжок

В воздухе повеяло неведомым
Так приходит мгновение перемен
Их приносит с собою ветер
Годы живя в затхлых комнатах
Ты перестаешь чувствовать их нездоровый дух
И считаешь его нормальной атмосферой
Но стоит ветру с чужой земли
Ворваться в твою уютную темницу -
Ты вмиг поймешь
Как бесценна истинная свежесть
И устремишься за нею
Задыхаясь внутри приспособившегося к затхлости тела
Помню, однажды такой ветер
Швырнул на пузыристый асфальт моей улицы
Маленький клочок бумаги
Там была картина
Репродукция
Я видел комнату
Простую
Пустую
Темную
И распахнутое настежь окно
В котором виднелся внезапный мир
И тогда я ненадолго поверил
В возможность перехода в другое место
Я всегда был непоседливым
Меня манили самые опасные места
Я любил дыры в стенах
Пустующие оконные проемы
Двери, ведущие вникуда
Лестинцы без перил
Я доверял им жизнь и рассудок
А они устраивали мне сюрпризы
Выводя в неожиданные места
Педставляя знакомые развалины
Под новыми, восхитительными ракурсами
Я мечтал о порталах и червоточинах
И нашел этим мечтам практичную замену
Но теперь мною овладело чувство
Которому я решил больше не поддаваться
Изумление
И даже более того
Восхищение
Нет
Настоящий восторг
Я шел в никуда
А меня встретило нечто необъятное
Нечто безымянное
И невыносимо желанное
Я раскинул руки в стороны
И почувствовал, что ветер подталкивает меня в спину
Перед глазами у меня проплывали безликие облака
И я смежил веки
Прощаясь с этой унылой атмосферой
Я вспомнил, как совсем недавно
Каких-то пару столетий назад
Сделал первый шаг по проводам
Теперь же я хочу с ними распрощаться
С криком, что вырвался из моей глотки
Могла бы родиться на свет целая вселенная
А может, я и был ею!

19

Море

Я почти не ощутил момента соприкосновения
Моментально уйдя на глубину
Вода не была холодной
И кипящей тоже не была
Ни разу в жизни мне не доводилось плавать
Однако новые ощущения показались естественными
Я вытянул руки над головой и резко опустил их
Помогая себе выбраться на поверхность
Из легенд, что слышал я о море
Я ожидал ощутить вкус соли у себя на губах
Но соли не было
Какой-то иной привкус будоражил моне сознание
И я никак не мог вспомнить, откуда я его знаю
Воспоминания уносились прочь
Как призрачные поезда на пустоши сознания
Мысли расслабились и качались на невысоких волнах
Стихия легко захватила меня
И я не сопротивлялся
Тишина слегка шумевших волн
Казалась почти мирной
Но я не привык доверять ощущениям
Я закрыл глаза
Чтобы не позволить ввести себя в обман
Все вокруг внушало мне одну лишь мысль
"Успокойся
Расслабься
Твоим злоключениям пришел конец
Ты заслужил отдых"
Глупо было бы поддаваться этому ненавязчивому гипнозу
Быть может, фанатичная мысль какого-то гения
Сумела материализоваться здесь
Вне времени и пространства
И воплотила наконец-то
Этот так называемый рай
В море
Но я еще прожил слишком мало
Чтобы заслужить спокойствие
Я с силой ущипнул себя за руку
И с удовлетворением почувствовал боль
Живу
Существую
Один
Посреди чужой стихии
Непонятно почему решившей
Взять надо мной опеку
Тревога и азарт породили друг друга внутри меня
Но я улыбался
Стремясь видом своим обмануть призраков
Которые, возможно, витают вокруг
Я притворился счастливым
Как некоторые притворяются мертвыми
Я закрыл глаза
Отгораживаясь от возможной иллюзии
И замер
Чтобы не чувствовать, как облекает мое тело вода
Я создал вокруг себя мысленную зеркальную оболочку
Некую сферу
Подобной той
В которой безумный властлин Айземаля
Намеревался путешествовать сквозь космос
Стремление к эскейпизму упоительно
Но рискованно
Но сердце времени перестало биться
В то время как мое мерно отсчитывало удары
Первый
Десятый
Сотый
Дыхание бесконечности стало почти неслышным
И вот сквозь это подобие тишины
Пробился странный
Тревожный звук
Я испугался, не заснул ли я
И легонько прикусил губу
Боль никуда не делась
Я бодрствовал
Но что же это за звук
Тихий
Но недобрый
Похожий на стон
Или на вздох огромного
Но беспомощного зверя
Любопытство терзало меня хлеще самой жестокой ярости
Невидящий и недвижный
Я все еще улавливал этот фантомный зов
Но если глаза мои распахнутся
А тело придет в движение
Мир звуков и образов набросится на меня
И затрет интересующий меня сигнал
Нужно лишь еще пару мгновений
А хоть бы и пару вечностей
Я должен помнить
Что тело свое
Я могу даже и здесь
Посреди неведомой и, возможно, чуждой стихии
Ассоциировать с любым механизмом
Пусть это будет приемник
Ищущий нужную частоту
Пустота
Темень
И один сигнал в ней
Ближе...
Ближе...
Мне показалось, или зов стал отчетливей?
Я резко развернулся навстречу ему
И увидел, как из тумана
На меня надвинулся серый утес
Нижняя часть его неотвратимо вросла в воду
Верхняя же шевелилась
Будто бы дышала
Нет
Издыхала в последней агонии
Я прищурился
И понял, почему двигалась скала
На ней примостилось, прощаясь со странным миром притихшего моря
Аморфное глубоководное существо
Хотя, быть может, оно испустило дух много раньше
А одинокое щупальце все не могло утихомириться
И продолжало цепляться за безразличный
Насыщенный брызгами воздух
Мои легкие пожелали оставить странный мир без атмосферы
Втянув ее в себя целиком
И тогда я почувствовал
Какова была на вкус эта несоленая вода
Она обладала тонким
Ненавязчивым
Призрачным
Едва уловимым
Привкусом гнили.

20

Утес безумия

И вот я
Увенчанный слепою главой  мертвого спрута
Отталкиваюсь ногами от колючего утеса
И лечу в безжизненный первобытный бульон
Или же это мне только кажется
Сознание бежит меня
И потому показывает мне меня же со стороны
В беспамятстве я ухожу под воду
Окунаясь в сновидение
Пытаясь загипнотизировать самого себя
Я согласен даже на такую сделку
Я продам свой здравый рассудок
Как нищие в моем мире
Продавали свои органы
За одну лишь возможность не видеть
Не ощущать
Этого враждебного мертворожденного мира
Он неимоверно, пугающе дряхлый
И в то же время необжитый
Я оторван о привычной среды
Отрезан по ошибке
Как вполне здоровая конечность
И брошен в этот смрадный, гнилой и бездонный чан
В эту утробу-зев
Поглощающую
И в то же время извергающую из себя падаль
И я вынужден плавать в ней
Чужак
Как мертвые тела с далекого дна
В памяти моей начали всплывать воспоминания
О темнице
Покинутой, казалось бы, столетья назад
Я бы хотел сейчас вновь оказаться в ней
Приговоренный к пожизненному заключению
Я бы размышлял
Изобретал
Придумывал новые науки
Если бы в руке моей
Оказался сейчас хотя бы ржавый болт
Я располосовал бы ее
И засмеялся бы, видя, как хлещет кровь
Омывая постаревший
Сдавшийся перед коррозией
Но все-таки металл
Я даже был бы рад прильнуть к зарешеченному окну
(Не помню, было ли таковое в моей камере)
И подставить лицо под радиодождь
Ибо мне известны причины его возникновения
Я бы залез на вышку
И наблюдал
Как ядерная волна стирает в порошок Милитарию
Я не боюсь
Этих предметов, этих явлений
Сколь ни были бы они
Безобразны
Грозны
Либо фатальны
Неудивительно
Я досконально знаю их природу
Любая машина
Пусть и собранная гениальным изобретателем
Все-таки остается машиной
Сколь бы ни была она сложна
Всегда найдется человек
Которому она поддастся
Ибо любая машина обладает явным недостатком
Таким как предсказуемость
По миру рационалистов
Гуляют сказки о механизмах
Внезапно осознавших самих себя
Интеллект рукотворный превратился в истинный
И машина пошла войной на человека
Потрясающая сказка
В которой почти нет фантастики
Но нет и полной безнадежности
И глухой тьмы отчаяния
Просветом служит простая аксиома
Любую машину можно выключить
Да, машину можно понять и постичь
Тропа приводит чужестранца к Фавеннам
Там – замок
Где в каждом камне заключен циферблат
В тронных залах царит тишины
Прерываемая лишь едва слышным тиканьем
Миллионов стрелок
Колонны расставлены якобы хаотично
Но на деле – в строгом порядке
Известном изощренному архитектору
Там можно блуждать неделями
В тишине и полумраке
И лишь стрелки будут тикать
Синхронно
Едва слышно
Фавенны – край точности
Там многие чужестранцы
Навсегда прощаются с разумом
Он покидает их, как мифическая душа
Но, по одному из фундаментальных законов мироздания
Ничто не может исчезнуть бесследно
Атмосфера Фавенн насыщена молекулами интеллекта
Этот край пугает и притягивает многих
Так же, как Милитария
Жаркая страна белого песка и светлого неба
Страна бескрайних равнин
На которых так удобно проводить военные испытания
Каждый живет там во имя войны
Поэты пишут оды полководцам
А знаменитейший художник
Рисует четырьмя красками
Одни и те же лица
Под одним и тем же ракурсом
Денно и нощно на заводах
Штампуются блестящие пули
Пистолетные кобуры прирастают к бедрам милитарийцев
Вместо украшений они носят жетоны и кастеты
Их военные машины
Прокладывают себе путь по асфальту
Бездорожью
Пескам
Воде
Воздуху
Они мчатся по подземным тоннелям
И взмывают в космос
Военный гений достиг в этой стране совершенства
И потому она внушает многим восхитительный ужас
Что до моей родной Терры Хоры
То это – усталая земля
Кладбище всех идей
Которые когда-либо приходили на ум инженерам
Жить в ней нельзя
Однако существовать  - вполне можно
Чем я и занимался
Вплоть до того дня, как ступил на провода
А они привели меня сюда
В место
Чья гнилая атмосфера заволакивает мне мысли
Путая их в один сырой и склизкий ком
Чем дольше я здесь нахожусь
Тем меньше верю
Что существуют какие-то миры, кроме этого
Да, так и есть
Никогда не было изобретено
Ни одной машины
Некому было заниматься этим
Ибо человек как вид не существует
Эволюция до него не дошла
Жизнь выползла на берег из океана
Но неприветливый разреженный воздух
Заставил ее поежиться
Стянулись поры ее тонкой кожи
Стали сохнуть перепонки
И ей подумалось
Зачем развиваться дальше
В таком враждебном мире
И она попятилась обратно
И неуклюже соскользнула обратно в океан
И стала множиться ее водная сущность
Громадное
Неподъемное тело залегло на дне
И принялось обрастать жизненными формами
А те отпочковывались
И пускались в одиночное плавание
По мутной вожже
Полипы
Медузы
Спруты
Тяжеловесные
Грузные
Уродливые
Аморфные образования
Неторопливо плывущие сквозь мглу
Изрыгающие чернила
И плюющиеся ядами
Индифферентная вода
Ни теплая
Ни холодная
Напрочь лишенная соли
И потому потакающая заразе
Громадная смрадная утроба
Заглотившая безобразный плод обратно
Дабы он гнил внутри
А калека0спрут о четырех щупальцах
Издает пронзительный
Не свойственный ему крик
И бросается с утеса
В покрытую пенной пленкой воду.

21

Акулья болезнь

Мне показалось, что я попал в сновидение
Ибо уже вечность я не дышал под водою
Веки мои были плотно закрыты
Тело недвижно
Я слился с погибшей стихией
Надо же
Даже не пришлось умирать
Можно, оказывается, существовать в подвешенном состоянии
И не испытывать неудобств
Быть может, это и есть
Обманчивый ключ к бессмертию
Быть может, именно к этому я и стремился
Бегство к недвижности
Хорошо звучит
Но кожей лица я ощущаю легкое колыхание воды
Странно
Что потревожило мертвый океан
Быть может, еще какой-то чужак
Ворвался сюда вслед за мною?
Перед распахнувшимися глазами
Возникает черная громадина
Похожая на подводную лодку
Но вместо иллюминаторов
Она оснащена двумя
Вполне живыми глазами
Я не вижу ее целиком
Но понимаю
Что это не спрут
Не медуза
Не безымянное беспозвоночное
Это – гораздо более совершенная тварь
Неведомо как возникшая
В океане деградации
Это – акула
Чья пасть застыла в метре от меня
И она жива
Ибо ее глаза раскрыты и движутся
Пока она меня изучает
Я размышляю о том
Что нужно их выколоть
Чтобы ослепить врага
Дезориентировать его
Но я не смогу сделать этого, находясь прямо перед акулой
Нужно подплыть к ней сзади
Однако я опасаюсь движений
Меня обнимает мертвая вода
Тормозящая все действия
Взмах руки, который наверху
Занял бы у меня долю секунды
Здесь превратится в плавное движение по дуге
И не остается только смотреть на нее
Уповая на то, что я уже недостаточно жив
Для классической жертвы
Но тварь продолжает маячить передо мной
И тут с внезапностью
Чуждой обитателям мертвой утробы
Я понимаю
Что акула больна
К этому ее привела недвижность
Она заснула на полпути
А проснувшись, обнаружила
Что стала пленницей покоя
То же случится и со мною
Если я поддамся океану сейчас
Я превращусь в антропоморфную планету
Странствующую по навязанной ей траектории
Меня сразит акулья болезнь
Не смертельная
Но жуткая
Тварь, глядящая на меня
Беспомощна
И поэтому я безо всякого страха
Отталкиваюсь ногами от ее морды
Сила противодействия уносит меня вверх
В последнее мгновение мне кажется
Что в глубине проплывает человеческий скелет
Я понимаю, что он принадлежит мне
А после я вижу
Что это – всего лишь пучок белесых водорослей.

22

Невозможные фигуры

Даже пейзаж фантастической планеты станет будничным
Когда мы поймем
Какие минералы содержатся в этой рыхлой почве
И какими солями насыщена вода в глубоких кратерах
Моя зловещая галлюцинация
Стоило мне увидеть ее истинную природу
Съежилась и стала смехотворной
Как пылинка на периферии зрения
Я вынырнул на поверхность, взбивая воду руками
И часто моргая слипшимися ресницами
Но не от паники
А просто потому, что довольно долго пробыл под водою
Все же она – стихия
Изначально человеку чуждая
Но это не значит
Что ее невозможно изучить и постичь
Я спокойно доплыл до края воды
И с небольшим трудом выбрался на скользкий камень берега
Гигантский спрут пропал из поля зрения
Как и вся вымышленная мною армия
Морских существ
Отставших от резвого бега эволюции
Я едва не упал, наступив на нечто хрустящее
Прилепившееся к утесу
И не без коварной радости раздавил бедную безмолвную мидию
Со стороны предполагаемого материка
Повеяло легким ветром
И под ноги мне бросился мелкий белый песок
Ветер усиливался
И вокруг меня постепенно вырастали барханы
Один усталый мир
Неумолимо подныривал под другой
Скрывался под ним
Ускользал от меня
Чему я не особо огорчался
Теперь я просто стоял на обширном песчаном пляже
В дюжине шагов от сонного моря
Мне захотелось проверить, стала ли вода соленой
Но тут краем зрения я заметил вдали человека
В это же мгновение он махнул мне рукой, приглашая подойти поближе
Хотя мог и сам это сделать
Я пожал плечами и приблизился к нему
На нем почему-то был деловой костюм в темно-серых тонах
А прическа была безупречна
Хотя туфли покрылись мелкими песчинками
Он огляделся вокруг и глубоко вздохнул
После чего отметил, что простота иногда жизненно необходима человеку
Предел минимализма – это пустая комната
Наполненная воздухом
И мир, в котором мы с ним только что встретились
Также предельно прост
За что он выражает мне признательность
Ибо множественные фантастические картины
Которые он встречал в своих путешествиях
Немного перегрузили его сознание
Ведь самую роскошную трапезу
Нужно нет-нет, да и перемежать глотком родниковой воды
Я был немного удивлен его словами
И спросил, за что, собственно, он выражает мне благодарность
Человек посмотрел на меня, как на недалекого подростка
И ответил, что именно я и создал это место
Силой своего воображения
Я ответил, что такое невозможно
И он спросил у меня в манере древнего философа
Что есть невозможное
Я задумался на пару секунд
И, махнув рукой, с ходу привел в качестве примера
Некий невозможный куб
Придуманный давным-давно одной гениальной фигурой
Родом из мира рационалистов
Человек снова вздохнул
И на удивление легко развернулся на каблуках
Я проследил за направлением его взгляда
Белые пески вместе с белесым небом
Полоснули мне по глазам
Но обмана быть не могло
Из-за ближней дюны почти кокетливо выглядывал тот самый невозможный куб
Я подбежал к нему, умудрившись дважды упасть
И несколько раз обошел вокруг
Поразительно
С какой бы стороны я ни посмотрел
А куб продолжал оставаться невозможным
Нарушая главное свойство подобных фигур
Ведь их можно изобразить на бумаге
В двумерной плоскости
И они будут волновать воображение
Но создать подобное в объеме совершенно невозможно
Максимальный эффект
Которого можно добиться
Это так подогнать компоненты сооружения
Что с определенного места оно будет казаться таким же
Как и на интригующем нас рисунке
Стоит же отойти на пару шагов в сторону
И иллюзия развеется
Так должно быть в теории
Но здесь
Среди белесых дюн
Рядом с усмехающимся человеком в деловом костюме
Как ни в чем ни бывало стоял наглый невозможный куб
В какой-то момент мне надоело бороться с собственным восприятием
И я повернулся к кубу спиной
Силясь вспомнить другие известные мне фигуры
Открыв глаза, я почти совсем не удивился
Увидев, как все они выстроились в ровную линию
Хвост которой терялся где-то на горизонте
Облокотившись на прохладную мраморную грань
Я спросил у человека
Что же он хотел мне доказать
Он протянул мне раскрытую ладонь
Будто бы приглашая меня вложить в нее свою руку
И мгновение спустя моя конечность
Переломанная в нескольких местах под неестественными углами
Пронзила мой же собственный торс
И вышла из спины чуть пониже шейного позвонка
Я упал на колени, захлебываясь песком
Страшные четыре секунды стали длиннее
Чем роковая линия невозможных фигур
Но вот человек снова схватил меня за руку
И мое тело непостижимым образом снова стало цело
Едва придя в себя
Я занес над ним кулак
Но человек мастерски блокировал мой удар
Он сказал мне
«Теперь ты представляешь
Как больно каждой невозможной фигуре
Которую ты силой своего воображения
Вызвал теперь к жизни
Я хотел, чтобы ты понял
Все, выдуманное тобой
Материально
Это не значит, конечно же
Что, стоит тебе пожелать сжать в руке монету
И она тут же послушно ляжет тебе в ладонь
Материализовавшись из ниоткуда
Мысли глобально
Отойди от рамок классической науки
И пойми
Что мир
Воздухом которого ты в данный момент дышишь
Не единственный
Если тебе приснилась поверхность какой-то планеты
Не факт, что твоя память воспроизвела картинку
Увиденную когда-то в популярном журнале
Но возможно также и то
Что в этом самом сне ты за долю секунды создал целый мир
Посему будь осторожен
Будь внимателен к собственным мыслям
Помни, что ни одна из них не проходит бесследно
И, если выдумываешь что-то
Не бросай затею на полпути
Не оставляй ее на стадии вечного зародыша
Немого и неразвитого
Не будь жесток к собственным изобретениям»
И он удалился куда-то
Скоро его силуэт скрылся за дюнами
Я зарыл носок ботинка в песок
И резко дернул ногой
Вздымая сухие белые брызги
И целый ряд вызванных мною фигур
Рассыпался схожей песчаной волною
Не то морские волны
Не то собственные мысли
Мерно шумели у меня в голове
Я зашагал по песку куда глаза глядят
И вскоре идти стало гораздо легче
Я опустился на колени и поводил по поверхности рукой
Вспомнился старый анекдот
О ледяной поверхности
Посыпанной на зиму песком
Потому что под белой крупой
Угадывался теплый серый асфальт.

23

Красота

Я бежал по широкому шоссе
Проложенному через горячую равнину
А море все шумело у меня в голове
В унисон кувыркающимся мыслям
Гул нарастал
И скоро уже начал ввергать меня в беспокойство
Пока, не рассмеявшись наконец, я не обернулся
И не увидел маленькое облачко пыли
Такое простое и привычное зрелище
Мототурист посреди пустыни
Мне и в голову не пришло голосовать
Потому что он сам остановился радом со мной
Обычный человек
С лицом, обветренным на каком-то из югов
«Откуда идешь?»
«Куда едешь?»
Спросили мы абсолютно синхронно
И я снова рассмеялся
Да так
Как будто услышал самую главную шутку вселенной
А парень между тем сошел с мотоцикла
И попросту улегся на асфальт
В том месте, где была тень
Мне оставалось лишь сесть рядом
Говорить совершенно не хотелось
И это оказалось очень кстати
Потому как мой новый знакомый
Тут же принялся сам рассказывать мне о странах, в которых побывал
Я слушал его
И в один миг мне показалось
Что по сравнению с ним
Я сам – просто незрелый мальчишка
Набредший на внезапный перекресток
В трех кварталах от дома
И все мое путешествие
Берущее начало с первого нетвердого шага
По коварным проводам
Представилось мне авантюрой подростка
Сбежавшего из дому через окно
Чтобы попасть на первую в жизни вечеринку
Это человек непринужденно рассказывал мне о мирах
Которые не могли мне даже присниться
Теоретически я не мог поверить
Что самую крошечную из этих земель
Можно обойти, не состарившись
А в запасе этого человека явно была всего одна жизнь
Еще даже не перевалившая за половину
И он явно не умел приукрашивать действительность
Он не был ни прирожденным поэтом
Ни гениальным лгуном
Многие творцы продали бы все зрение за то
Чтобы краем глаза взглянуть на чудесный мир
Который он описывал в стиле
«Ну, там было два солнца, а линия горизонта менялась каждую ночь»
Вначале мне было интересно
Но, когда единственное банальное солнце
Под которым на тот момент мы оба находились
Начало клониться к горизонту
Который, бьюсь об заклад, еще пару столетий останется неизменным
Я начал скучать
Меня даже смутило осознание этого факта
Неужели я настолько устал от процесса познания мира
Что рассказ другого путешественника
Блекнет теперь уже с каждой секундой?
Не могу же я завидовать ему, в самом деле
Что же тогда не так
Турист заметил мое недоумение
И приподнялся на одном локте
Как всегда, понимание проблемы
Пришло спустя мгновение после того
Как в нем крайне нуждались
Я понял, почему меня стало клонить в сон
Рассказ этого небывалого путешественника
Мало чем отличался от рассказа обычного туриста
Который просто описывает все, что видит
Но умалчивает о собственной роли в изучении новых миров
Я попытался объяснить свою позицию собеседнику
Но он возразил мне, ответив
Что это совершенно лишнее
И, когда смотришь на какую-нибудь картину
Неужели же горишь желанием видеть самого художника
В мире много прекрасного и без людей
Но я снова накинулся на него со своими аргументами
«Безусловно, картина – это конечное творение художника
Он может быть и вовсе анонимом
А произведение его не станет от этого ни хуже, ни лучше
Но путешествие – это опыт
Ведь каждый человек видит мир сквозь собственную призму
Я и ты можем описать вот эту самую дорогу
А третьему свидетелю покажется, что мы следовали по двум различным путям
Я не буду повторять заезженные слова о том
Что человек суть венец мироздания
Мир будет развиваться и дальше
Но ни одно произведение искусства
Никогда не сумеет родиться само по себе
Что бы там ни доказывали отцы теории вероятности
И поклонники замечательных совпадений
Для этого нужен человек
Знаешь, в мире рационалистов однажды жил писатель
Сочинявший романы о дальних странах
Которые прославили его на века
При этом он ни разу в жизни не выезжал из своего родного города
Ты же, приобретая бесценный опыт
Ведешь себя так
Будто бы он сам упал тебе в руки
Будто бы это кто-то другой взирал на множественные солнца
И на разумные скалы
Что ж, пусть они создают и бесконечно воспроизводят чудеса
На каком-то другом конце галактики
Я бы никогда не узнал о них
Если бы ты не остановился здесь, на дороге
Описания – это хорошо
Но нельзя собрать целый роман из сплошных описательных предложений
Пейзажи завораживают
Но нельзя часами стоять перед одной картиной
Тут уж захочется либо нырнуть в нее
Либо перейти к другой
Знаешь, однажды, когда я был еще совсем подростком
Я позвал одну девчонку
Понаблюдать вместе со мной с верхушки разрушенного небоскреба
Как горит завод в ночи
Эта затея обернулась тогда крахом
Потому как подруга моя смотрела только на меня
И постоянно твердила
Мол, пусть горит себе этот дурацкий завод
Завтра сгорит еще один
Тоже мне зрелище
А вот тебя я не видела уже целых три дня
И очень заскучала
Понимаешь, к чему я клоню?
Быть может
Твой сверкающий мир с двумя солнцами и смеющимися скалами
Не намного драгоценней
Чем та промозглая клетка
Из которой я вырвался в это путешествие
Ибо, находясь в ней
Я мог бы придумать все то, о чем ты мне рассказывал
Конечно, теоретически»
Он задумчиво поднялся с земли
«Может, так оно и есть
И ты действительно выдумал и это шоссе, и меня
И даже этот мотоцикл
Который, к слову, я собрал своими руками
Я не настолько силен в теории
Но, знаешь ли, даже в этой пустыне мы не одни
Кто-то нас да рассудит
Поэтому есть предложение
Давай-ка я подброшу тебя до ближайшего места
Где мы сможем свершить такой суд
Но прежде
Я расскажу тебе историю об одном из первых миров
В котором мне довелось побывать»
Он закончил свой рассказ быстро
Еще до появления звезд
Там не было двух солнц
Даже то самое, банальное, единственное
И то скрывалось за тучами
Да и туч не было особо видно
Из узких высоких окон крепости
Да и крепость сама
По современным меркам, была небольшой
И совсем сырой
И чертовски неуютной
И вообще, похожей на мою собственную темницу
Да вот только в стенах ее разыгралась такая трагедия
Которая до сих пор кочует из уст в уста
Из эпохи в эпоху
Мы мчались на запад
Пытаясь догнать угасающий день
И мир вокруг становился все более рациональным
Кто знает, не было бы скучно ему без нас?
Сумел бы он понять, сколько в нем прекрасного?
Я отхлебнул из фляжки пару глотков чего-то
Смутно напоминающего ром
И спросил у своего спутника
Как он относится к искусственному интеллекту.

22

Невозможные фигуры

Даже пейзаж фантастической планеты станет будничным
Когда мы поймем
Какие минералы содержатся в этой рыхлой почве
И какими солями насыщена вода в глубоких кратерах
Моя зловещая галлюцинация
Стоило мне увидеть ее истинную природу
Съежилась и стала смехотворной
Как пылинка на периферии зрения
Я вынырнул на поверхность, взбивая воду руками
И часто моргая слипшимися ресницами
Но не от паники
А просто потому, что довольно долго пробыл под водою
Все же она – стихия
Изначально человеку чуждая
Но это не значит
Что ее невозможно изучить и постичь
Я спокойно доплыл до края воды
И с небольшим трудом выбрался на скользкий камень берега
Гигантский спрут пропал из поля зрения
Как и вся вымышленная мною армия
Морских существ
Отставших от резвого бега эволюции
Я едва не упал, наступив на нечто хрустящее
Прилепившееся к утесу
И не без коварной радости раздавил бедную безмолвную мидию
Со стороны предполагаемого материка
Повеяло легким ветром
И под ноги мне бросился мелкий белый песок
Ветер усиливался
И вокруг меня постепенно вырастали барханы
Один усталый мир
Неумолимо подныривал под другой
Скрывался под ним
Ускользал от меня
Чему я не особо огорчался
Теперь я просто стоял на обширном песчаном пляже
В дюжине шагов от сонного моря
Мне захотелось проверить, стала ли вода соленой
Но тут краем зрения я заметил вдали человека
В это же мгновение он махнул мне рукой, приглашая подойти поближе
Хотя мог и сам это сделать
Я пожал плечами и приблизился к нему
На нем почему-то был деловой костюм в темно-серых тонах
А прическа была безупречна
Хотя туфли покрылись мелкими песчинками
Он огляделся вокруг и глубоко вздохнул
После чего отметил, что простота иногда жизненно необходима человеку
Предел минимализма – это пустая комната
Наполненная воздухом
И мир, в котором мы с ним только что встретились
Также предельно прост
За что он выражает мне признательность
Ибо множественные фантастические картины
Которые он встречал в своих путешествиях
Несколько перегрузили его сознание
Ведь самую роскошную трапезу
Нужно нет-нет, да и перемежать глотком родниковой воды
Я был слегка удивлен его словами
И спросил, за что, собственно, он выражает мне благодарность
Человек посмотрел на меня, как на недалекого подростка
И ответил, что именно я и создал это место
Силой своего воображения
Я сказал, что такое невозможно
И он спросил у меня в манере древнего философа
Что есть невозможное
Я задумался на пару секунд
И, махнув рукой, с ходу привел в качестве примера
Некий невозможный куб
Придуманный давным-давно одной гениальной фигурой
Родом из мира рационалистов
Человек снова вздохнул
И на удивление легко развернулся на каблуках
Я проследил за направлением его взгляда
Белые пески вместе с белесым небом
Полоснули мне по глазам
Но обмана быть не могло
Из-за ближней дюны почти кокетливо выглядывал тот самый невозможный куб
Я подбежал к нему, умудрившись дважды упасть
И несколько раз обошел вокруг
Поразительно
С какой бы стороны я ни посмотрел
Куб продолжал оставаться невозможным
Нарушая главное свойство подобных фигур
Ведь их можно изобразить на бумаге
В двумерной плоскости
И они будут волновать воображение
Но создать подобное в объеме совершенно невозможно
Максимальный эффект
Которого можно добиться
Это так подогнать компоненты сооружения
Что с определенного места оно будет казаться таким же
Как и на интригующем нас рисунке
Стоит же отойти на пару шагов в сторону
И иллюзия развеется
Так должно быть в теории
Но здесь
Среди белесых дюн
Рядом с усмехающимся человеком в деловом костюме
Как ни в чем ни бывало стоял наглый невозможный куб
В какой-то момент мне надоело бороться с собственным восприятием
И я повернулся к кубу спиной
Силясь вспомнить другие известные мне фигуры
Открыв глаза, я почти совсем не удивился
Увидев, как все они выстроились в ровную линию
Хвост которой терялся где-то на горизонте
Облокотившись о прохладную мраморную грань
Я спросил у человека
Что же он хотел мне доказать
Он протянул мне раскрытую ладонь
Будто бы приглашая меня вложить в нее свою руку
И мгновение спустя моя конечность
Переломанная в нескольких местах под неестественными углами
Пронзила мой же собственный торс
И вышла из спины чуть пониже четвертого шейного позвонка
Я упал на колени, захлебываясь песком
Страшные четыре секунды стали длиннее
Чем роковая линия невозможных фигур
Но вот человек снова схватил меня за руку
И мое тело непостижимым образом снова стало цело
Едва придя в себя
Я занес над ним кулак
Но человек мастерски блокировал мой удар
Он сказал мне
«Теперь ты представляешь
Как больно каждой невозможной фигуре
Которую ты силой своего воображения
Вызвал теперь к жизни
Я хотел, чтобы ты понял
Все, выдуманное тобой
Материально
Это не значит, конечно же
Что, стоит тебе пожелать сжать в руке монету
И она тут же послушно ляжет тебе в ладонь
Материализовавшись из ниоткуда
Мысли глобально
Отойди от рамок классической науки
И пойми
Что мир
Воздухом которого ты в данный момент дышишь
Не единственный
Если тебе приснилась поверхность какой-то планеты
Не факт, что твоя память не воспроизвела картинку
Увиденную когда-то в популярном журнале
Но возможно также и то
Что в этом самом сне ты за долю секунды создал целый мир
Посему будь осторожен
Будь внимателен к собственным мыслям
Помни, что ни одна из них не проходит бесследно
И, если выдумываешь что-то
Не бросай затею на полпути
Не оставляй ее на стадии вечного зародыша
Немого и неразвитого
Не будь жесток к собственным изобретениям»
И он удалился куда-то
Скоро его силуэт скрылся за дюнами
Я зарыл носок ботинка в песок
И резко дернул ногой
Вздымая сухие белые брызги
И целый ряд вызванных мною фигур
Рассыпался схожей песчаной волною
Не то морские волны
Не то собственные мысли
Мерно шумели у меня в голове
Я зашагал по песку куда глаза глядят
И вскоре идти стало гораздо легче
Я опустился на колени и поводил по поверхности рукой
Вспомнился старый анекдот
О ледяном поле
Посыпанном на зиму песком
Потому что под белой крупой
Угадывался теплый серый асфальт.

23

Красота

Я бежал по широкому шоссе
Проложенному через горячую равнину
А море все шумело у меня в голове
В унисон кувыркающимся мыслям
Гул нарастал
И скоро уже начал ввергать меня в беспокойство
Пока, не рассмеявшись наконец, я не обернулся
И не увидел маленькое облачко пыли
Такое простое и привычное зрелище
Мототурист посреди пустыни
Мне и в голову не пришло голосовать
Потому что он сам остановился радом со мной
Обычный человек
С лицом, обветренным на каком-то из югов
«Откуда идешь?»
«Куда едешь?»
Спросили мы абсолютно синхронно
И я снова рассмеялся
Да так
Как будто услышал самую главную шутку вселенной
А парень между тем сошел с мотоцикла
И попросту улегся на асфальт
В том месте, где была тень
Мне оставалось лишь сесть рядом
Говорить совершенно не хотелось
И это оказалось очень кстати
Потому как мой новый знакомый
Тут же принялся сам рассказывать мне о странах, в которых побывал
Я слушал его
И в один миг мне показалось
Что по сравнению с ним
Я – просто незрелый мальчишка
Набредший на внезапный перекресток
В трех кварталах от дома
И все мое путешествие
Берущее начало с первого нетвердого шага
По коварным проводам
Представилось мне авантюрой подростка
Сбежавшего из дому через окно
Чтобы попасть на первую в жизни вечеринку
Это  человек непринужденно рассказывал мне о мирах
Которые не могли мне даже присниться
Теоретически я не мог поверить
Что самую крошечную из этих земель
Можно обойти, не состарившись
А в запасе этого человека явно была всего одна жизнь
Еще даже не перевалившая за половину
И он совершенно не умел приукрашивать действительность
Он не был ни прирожденным поэтом
Ни гениальным лгуном
Многие творцы продали бы все зрение за то
Чтобы краем глаза взглянуть на чудесный мир
Который он описывал в стиле
«Ну, там было два солнца, а линия горизонта менялась каждую ночь»
Вначале мне было интересно
Но, когда единственное банальное солнце
Под которым на тот момент мы оба находились
Начало клониться к горизонту
Который, бьюсь об заклад, еще пару столетий останется неизменным
Я начал скучать
Меня даже смутило осознание этого факта
Неужели я настолько устал от процесса познания мира
Что рассказ другого путешественника
Блекнет теперь уже с каждой секундой?
Не могу же я завидовать ему, в самом деле
Что же тогда не так
Турист заметил мое недоумение
И приподнялся на одном локте
Как всегда, понимание проблемы
Пришло спустя мгновение после того
Как в нем крайне нуждались
Я понял, почему меня стало клонить в сон
Рассказ этого небывалого путешественника
Мало чем отличался от рассказа обычного туриста
Который просто описывает все, что видит
Но умалчивает о собственной роли в изучении новых миров
Я попытался объяснить свою позицию собеседнику
Но он возразил мне, ответив
Что это совершенно лишнее
И, когда смотришь на какую-нибудь картину
Неужели же горишь желанием видеть самого художника
В мире много прекрасного и без людей
Но я снова накинулся на него со своими аргументами
Я сказал
«Безусловно, картина – это конечное творение художника
Он может быть и вовсе анонимом
А произведение его не станет от этого ни хуже, ни лучше
Но путешествие – это опыт
Ведь каждый человек видит мир сквозь свою собственную призму восприятия
Я и ты можем описать вот эту самую дорогу
А третьему свидетелю покажется, что мы следовали по двум различным путям
Я не буду повторять заезженные слова о том
Что человек суть венец мироздания
Мир будет развиваться и дальше
Но ни одно произведение искусства
Никогда не сумеет родиться само по себе
Что бы там ни доказывали отцы теории вероятности
И поклонники замечательных совпадений
Для этого нужен человек
Знаешь, в мире рационалистов однажды жил писатель
Сочинявший романы о дальних странах
Которые прославили его на века
При этом он ни разу в жизни не выезжал из своего родного города
Ты же, приобретая бесценный опыт
Ведешь себя так
Будто бы он сам упал тебе в руки
Будто бы это кто-то другой взирал на множественные солнца
И на разумные скалы
Что ж, пусть они создают и бесконечно воспроизводят чудеса
На каком-то другом конце галактики
Я бы никогда не узнал о них
Если бы ты не остановился здесь, на дороге
Описания – это хорошо
Но нельзя собрать целый роман из сплошных описательных предложений
Пейзажи завораживают
Но нельзя часами стоять перед одной картиной
Тут уж захочется либо нырнуть в нее
Либо перейти к другой
Знаешь, однажды, когда я был еще совсем подростком
Я позвал одну девчонку
Понаблюдать вместе со мной с верхушки разрушенного небоскреба
Как горит завод в ночи
Эта затея обернулась крахом
Потому как подруга смотрела только на меня
И постоянно твердила
Мол, пусть горит себе этот дурацкий завод
Завтра сгорит еще один
Тоже мне зрелище
А вот тебя я не видела уже целых три дня
И очень заскучала
Понимаешь, к чему я клоню?
Быть может
Твой сверкающий мир с двумя солнцами и смеющимися скалами
Не намного драгоценней
Чем та промозглая клетка
Из которой я вырвался в это путешествие
Ибо, находясь в ней
Я мог бы придумать все то, о чем ты мне рассказывал
Конечно, теоретически»
Он задумчиво поднялся с земли
«Может, так оно и есть
И ты действительно выдумал и это шоссе, и меня
И даже этот мотоцикл
Который, к слову, я собрал своими руками
Я не настолько силен в теории
Но, знаешь ли, даже в этой пустыне мы не одни
Кто-то нас да рассудит
Поэтому есть предложение
Давай-ка я подброшу тебя до ближайшего места
Где мы сможем свершить такой суд
Но прежде
Я расскажу тебе историю об одном из первых миров
В котором мне довелось побывать»
Он закончил свой рассказ быстро
Еще до появления звезд
Там не было двух солнц
Даже то самое, банальное, единственное
Постоянно скрывалось за тучами
Да и туч не было особо видно
Из узких высоких окон крепости
Да и крепость сама
По современным меркам, была небольшой
И совсем сырой
И чертовски неуютной
И вообще, похожей на мою собственную темницу
Да вот только в стенах ее разыгралась такая трагедия
Которая до сих пор кочует из уст в уста
Из эпохи в эпоху
Мы мчались на запад
Пытаясь догнать угасающий день
И мир вокруг становился все более рациональным
Кто знает, не было бы скучно ему без нас?
Сумел бы он понять, сколько в нем прекрасного?
Сумел бы осознать свою неотразимость
Или же его стоило бы к этому подтолкнуть?
Я отхлебнул из фляжки пару глотков чего-то
Смутно напоминающего ром
И спросил у своего спутника
Как он относится к искусственному интеллекту.

7.11.08 - 14.04.10