Всё чаще и чаще отца вспоминаю

Всё чаще и чаще отца вспоминаю –
Ах, как мне порою его не хватает.
О чём со мной в детстве он мог говорить?
Ну, в воздух подбросить, слегка покружить.

Ремень для острастки в руках подержать,
Немногословное что-то сказать.
При этом ни слова о клятой войне,
Про три похоронки, что были в судьбе

(последнюю -  сам получал на себя,
две первых - родные, германца кляня).
Какие-то редкие факты и лица –
Быть может,  с трудом наберется страница –

Всплывают из детства: увидел, услышал,
Это запомнил,  а то не дослышал.
Знаю, что в детстве в ночное ходил,
Был в окруженьи, в болотах бродил.

В колонне немецкой, но в нашей танкетке
Прошли путь неблизкий,
                прикрыв звезды веткой.
Но самое ценное, что берегу,
Так то, что был предан коню своему.

Проверенней дружбы, пожалуй, не знал,
Три года с конем он дневал-ночевал,
Весь сахар солдатский – с ладони коню,
Горбушку подсолит – и тоже ему.

Со службой прощание – то не беда,
С конем расставание – то навсегда.
Их слёзы скупые сплетались в одну,
Да так и прожгли через годы судьбу.

И с первой бомбежки, и вплоть до Днестра
Сквозь годы лишений и ливень свинца
Отца защищала не танка броня,
А память о дружбе – отца и коня…

Как много сейчас у отца я б спросил,
Где школу закончил, с кем в детстве дружил?
За что не присвоили званье «майор» -
За то окруженье, за чей-то позор?

Пришел я к отцу,  дождь слегка моросил,
Я много сейчас у отца бы спросил,
Но капли слезой по граниту стекали,
Наверно, прощанье с конем вспоминали…