Письмо археологу непереводы

                Joseph Brodsky
                Letter to an Archaeologist
 
                Citizen, enemy, mama's boy, sucker, utter
                garbage, panhandler, swine, refujew, verrucht;
                a scalp so often scalded with boiling water
                that the puny brain feels completely cooked.
                Yes, we have dwelt here: in this concrete, brick, wooden
                rubble which you now arrive to sift.
                All our wires were crossed, barbed, tangled, or interwoven.
                Also: we didn't love our women, but they conceived.
                Sharp is the sound of pickax that hurts dead iron;
                still, it's gentler than what we've been told or have said ourselves.
                Stranger! move carefully through our carrion:
                what seems carrion to you is freedom to our cells.
                Leave our names alone. Don't reconstruct those vowels,
                consonants, and so forth: they won't resemble larks
                but a demented bloodhound whose maw devours
                its own traces, feces, and barks, and barks.


Враг, гражданин, мамин любимый мальчик,
Беглый еврей, боров; желтеющий воск
Скальпа так часто ошпарен водой кипящей,-
Кажется, полностью сварен твой бедный мозг.
Мы проживали здесь: в крошках кирпичных, в гнили
Грязных опилок, средь рванных жгутов, проводов, сетей.
Да, и еще: мы женщин своих не любили,
Делали
      им
         детей.
Наши слова были пропитаны страхом,
Но и такие они мрамор могли расколоть.
Поосторожнее! То, что покажется прахом -
Наша
    из клеток
          освобожденная
                плоть!
И позабудь имена. Из гласных-согласных знаков
Не воссоздать пространственную глубину,-
Только разбудишь бешенную, лаем захлебывающуюся, собаку,
С наслаждением слизывающую собственную слюну.